| litcetera | Дата: Воскресенье, 21.07.2013, 13:16 | Сообщение # 1 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 1363
Статус: Оффлайн
| ИММИГРАЦИЯ и РОДИНА
( житейские истории)
Ах, милый край!
Не тот ты стал, не тот.
Сергей Есенин «Возвращение на родину»
Что подразумевается под словом Родина?( с большой буквы). Только ли место, где ты родился? Страна, где прошло твоё детство? Или, быть может, где ты встретишь старость? Думается, что Родина определяется местом, где человек чувствует себя частью целого и куда он стремится возвращаться независимо от возраста и обстоятельств. Родина - тот уголок, который мы в своём сердце хотим сберечь, защитить, сохранить. Там, где нам хорошо и свободно, где мы можем быть самим собой, слышать родной язык, окунуться в свою культуру. Как-то на одном из блогов был поставлен вопрос: Испытываете ли Вы чувство любви к Родине? Привожу наиболее интересные ответы.
Когда спрашиваешь людей, давно уехавших в другую страну, где их Родина, многие теряются и не знают что ответить. Страна, из которой они уехали, для них просто страна, как и та, в которой они живут в настоящее время. Я живу в Германии, но горжусь своей бывшей Родиной, её победой в войне с фашистами Я не понимаю, как можно не любить свою Родину? Это же родная земля, ты здесь вырос, тебе всё здесь знакомо. Родина, она как мама - одна, единственная.
***
А.С.Пушкин как-то сказал, что он глубоко презирает свое Отечество, но терпеть не может, когда это слышит от иностранцев. Наверное, это и есть любовь к Родине. Главное, быть неравнодушным по отношению к тому, что раньше называлось Родиной. Я презираю то, что происходит у меня на Родине, но мне тоже неприятно, когда кто-то из иностранцев охаивает её.
***
Я, живущая в Германии 15 лет - к теперешней Родине любви не испытываю. Я любила свою родину в советское время, нас так воспитывали, да и было за что: общество не разделялось на богатых и нищих, не было культа денег, люди имели социальные гарантии, которые позволяли без страха смотреть в будущее своё и своих детей. Сейчас родина повернулась ко мне и моему народу задом - за что же мне её любить? Всё, что во мне осталось, это любовь к своей многострадальной земле - лесам, полям, рекам , озёрам , традиционным берёзам и рябинам. Мне жаль соотечественников, но о бедной России хочется плакать.
***
Я в своё время не прижилась в Германии и вернулась обратно в Украину. За ту, прежнюю страну СССР, я смогла бы умереть, не раздумывая. За современную же Россию (где я родилась) или за Украину (где я жила многие годы) - нет. Умирать бы за эти две страны я не пошла. Если брать в узко-потребительском смысле, то для меня Родина - это мой хутор, моя квартира-дача, потому, что у меня и у моей семьи, кроме этого, больше ничего нет.
Встречи с Родиной.
Все, покинувшие постсоветское пространство, рано или поздно посещают свою бывшую родину. Они совершают «экскурсии» по дорогим прежде местам, встречаются с бывшими друзьями – одноклассниками, сокурсниками, учителями. В общем, вспоминают свою молодость, прежние увлечения, первую любовь и пр. Как бы люди ни интегрировались в другой стране, эти путешествия становятся интересными, приятными и радостными. Но каждый человек по-разному воспринимает свою бывшую родину. Посетив Россию ( Казахстан, Прибалтику, Украину и пр.), одни люди находят много позитивных изменений. Другие приходят в ужас от того, что они увидели вокруг или о чём им поведали друзья и знакомые. Они задают себе вопрос: «Как же мы могли жить здесь и не видеть того кошмара, который творится вокруг?». Некоторые, прожив много лет в Германии, возвращаются туда с нетерпением, другие же, у которых ничего не сложилось в иммиграции, подумывают о возвращении обратно. Вместе с тем, все переполнены впечатлениями, которыми с удовольствием делятся друг с другом, даже со случайными попутчиками.
Я летела из Санкт-Петербурга в Ганновер с пересадкой и ожиданием в аэропорту Франкфурта более четырёх часов. Познакомившись с двумя женщина, я услышала их истории, которые назвала «Встречи с родиной». Их я и представляю читателям.
Марина (60). Как я помогала усыновить ребёнка.
Целью моей поездки в Санкт-Петербург, где я прожила всю предыдущую жизнь, было узнать, каковы там сейчас условия усыновления детей в Германию. Знакомая бездетная супружеская пара, страстно желая усыновить ребёнка, просили меня помочь им. Почему меня? Дело в том, что я как-то рассказала им о своём скромном опыте. Было это в самом начале перестройки, в восемьдесят пятом году. В юридическую фирму, где я тогда работала, обратилась бездетная итальянская супружеская пара с просьбой помочь им с усыновлением русского ребёнка. Раньше, приезжая для этого в Россию, они предприняли несколько безуспешных попыток усыновления. Причём, каждый раз им всё равно «за содействие» людей из разных инстанций нужно было вперёд платить большие деньги.
Правда, однажды в доме малютки им предложили взять ребёнка с диагнозом «церебральный паралич», да ещё слепого. Они уже были готовы и на это, но за три недели пребывания в Советском Союзе, даже этот вариант они не сумели оформить. Им сказали, что на оформление и такого ребёнка « за ускорение» всё равно нужна немалая по тем временам сумма, больше 1000 долларов.
Наша фирма помогла итальянской паре консультациями и участием в судебном процессе по усыновлению. Мне поручили вести это дело. Итальянцы внесли на счёт фирмы определённую сумму и, как говорил Горбачёв « Процесс пошёл». Заведующая Домом малютки, приятная женщина лет 50, приветливо поговорила с нами по телефону и назначила встречу на следующий день.
Вооружившись игрушками и букетом цветов для заведующей, мы (я, переводчица и итальянская пара - муж с женой) направились в Дом малютки. Нам открыл вахтёр и, связавшись по телефону с заведующей, сообщил, что нас ждут. Он показал, куда идти, но мы, видимо, сбились с дороги, потому что вышли на группу играющих на спортивной площадке детей разного возраста примерно от 3 до 5 лет. Увидев нас, дети один за другим побежали нам навстречу. Они буквально обвили каждого из нас, спрашивая : «Ты ко мне пришла? Ты – моя мама? Ты мой папа? Ты заберёшь меня?»
Воспитательница отчаянно тащила их на игровую площадку, но некоторые начали плакать, и их было не оторвать от нас. Почти у всех женщин и даже у мужчины-итальянца текли слёзы.
Нас приветливо встретила заведующая Домом малютки и провела в просторный зал, где среди красивых игрушек и разных детских приспособлений ползали очаровательные малыши, одетые в «заморскую» одежду. Заведующая с гордостью сказала, что это «наш золотой фонд», чудные, абсолютно здоровые дети, от которых отказались ещё в роддоме студентки и другие молодые матери. Отведя меня в сторону, она спросила, понимаю ли я, что эти дети оформляются на усыновление только в особых случаях. Им пишется очень тяжёлый диагноз, они проходят всех врачей, подтверждающих этот диагноз, и, если формально русские родители отказываются от усыновления такого «больного» ребёнка – конечно, формально, - то на него оформляют разрешение для иностранцев через суд. Честно говоря, мне стало не по себе от такого представления. Заведующая предложила нам ознакомиться со стендом, где были развешаны фотографии счастливых зарубежных родителей с усыновлёнными детьми. Заведующая предложила паре итальянцев оформлять усыновление на очаровательного здорового мальчика 9 месяцев от роду, которому в медицинских документах будет указан серьёзный психический и ортопедический диагноз.
Когда итальянка взяла этого ребёнка на руки, нам даже показалось, что ребёнок похож на неё. Её глаза светились радостью, и она спросила, неужели можно увезти этого мальчика с собой. Заведующая ответила, что для ускорения процесса будут нужны немалые деньги. Я уже понимала, что на всех этапах, придётся «поощрять» людей, оказывающих содействие в усыновлении.
Посетив Питер сейчас через 28 лет, отыскав этот Дом малютки и побывав там, я поняла, что с 1985 года ничего практически не изменилось, даже несмотря на закон, принятый Госдумой в отношении усыновления детей иностранцами. Только цена «вопроса» неизмеримо возросла.
Вторую историю я услышала от другой попутчицы, жительницы Франкфурте.
Клара (70): Как я получала новый российский паспорт
Мы собрались отмечать нашу золотую свадьбу в Израиле. Там живёт сын с невесткой и трое наших внуков, двое из которых уже служат в армии Израиля. Там же живёт родной брат мужа с большой семьёй, кроме того ещё планировали приехать несколько пар наших давних друзей из России, Америки и Канады. Наши приключения начались 24 апреля с.г. прямо от стойки прохода на самолёт рейса Ганновер – Стамбул - Тель- Авив. Очень милая девушка, посмотрев мой заграничный паспорт, обнаружила, что он для данной поездки недействителен, так как срок его действия заканчивается через пять месяцев, а для въезда в Израиль нужно не менее 6 месяцев. Это непреложный закон для пересечения границы стран, не относящихся к Евросоюзу. Это же подтвердила по телефонной связи паспортно-визовая служба Тель-Авива.
Я с трудом уговорила мужа лететь без меня. Мой билет до Тель-Авива туда- обратно пропал. Пока всё это выясняли и согласовывали, началась посадка в самолёт. Впоследствии оказалось, что в спешке мы перепутали наши чемоданы, и муж увёз мои наряды, а я все его вещи, а также разные подарки. До юбилея оставалось ещё 2 недели.
В тот же день я вылетела в Санкт-Петербург, надеясь, что там по - срочному сделаю новый паспорт, ибо, как известно, в Германии такой срочной услуги нет, и паспорт делается не менее трёх – четырёх месяцев.
Приехав в мой родной город, я сдала 26 апреля, в пятницу, документы на срочное оформление паспорта за 5 рабочих дней. Срок был критический, ибо с 1 по 5 мая Россия отдыхала, и теоретически я могла получить паспорт только 8 мая, когда ещё успевала на наш юбилей к 10 мая. Но, как известно, путём переноса и объединения выходных дней Россия опять гуляла с 9 по 12 мая. Уже было совершенно очевидно, что на праздновании юбилея мне не бывать, но механизм получения нового паспорта был уже запущен, и мне ничего не оставалось, как терпеливо ждать.
К концу дня 13 мая я надеялась, что паспорт получу точно, но ... напрасно. Его не было ещё и 14 мая. Мне сообщили, что документы, которые были сданы для получения мною паспорта, прошли уже все проверки: в налоговых органах, в ГИБДД (не участвовала ли я в авариях и нет ли ко мне претензий), в УВД – не было ли у меня судимости, нет ли долгов по гражданским искам и не плачу ли я алименты.
Оказалось, однако, что мои документы задержало…ФСБ. Я решилась пойти лично на приём и мне сообщили следующую причину задержки: в 1966 году в Институте оборонной промышленности, где я работала юрисконсультом, мне был оформлен допуск секретности формы № 2. Я вспомнила, что участвовала в деле в Высшем арбитражном суде ( Москва) по секретной тематике по атомной подводной лодке. Кстати, это дело я выиграла и спасла институту много денег. Институт же не подавал в соответствующие органы на снятие с меня допуска, несмотря на то, что в 1972 году я уже защитила кандидатскую диссертацию и перешла работать в качестве доцента на кафедру. Посему я до сих пор являюсь носителем государственных секретов?! Теперь, оказывается, секретность автоматически снимается лишь через 50 лет. Я спросила, почему же меня выпустили в Германию в 1998 году? «Да, правильно, раньше это не проверяли, а сейчас всё приводится в порядок», – ответил мне очень вежливый сотрудник ФСБ и объяснил, что теперь мой приход ускорит решение вопроса. Через пару дней я действительно получила новый заграничный паспорт, но .... нашу с мужем золотую свадьбу отметили без меня. Правда, благодаря моим друзьям, хронику юбилея я смотрела по моментальным фотографиям, поступающим через Ipad. Вот это техника 21 века!!!
В Ганновере я беспрепятственно прошла паспортный контроль с новым российским заграничным паспортом.
Беседу записала Анна Циприс
|
| |
| |
