| Леонардл | Дата: Пятница, 04.01.2013, 21:02 | Сообщение # 1 |
|
Первый после бога
Группа: Модераторы
Сообщений: 389
Статус: Оффлайн
| Рассказ
В одном российском провинциальном городке группа энтузиастов - поэтов уговорила местного богатея- мецената дать им деньги на издание коллективного поэтического сборника. Меценат был сказочно богат - скупил на корню весь этот городок, и везде, кроме кладбища и роддома, имел свою, немалую долю. К тому же, он был почётным членом политсовета национал - патриотической партии: «Очистим Россию». От кого собиралась эта, зело крикливая и чуток претенциозная партия, очищать Россию ни в названии, ни в уставе, зарегистрированном в Минюсте Российской федерации, не было указано. Потому, как Минюст, строго выполнял, священные для каждого российского, демократически настроенного сердца, заповеди Конституции, кто на корню пресекала и запрещала всякую национальную рознь, любые, даже местечковые проявления, расизма и шовинизма, по отношению к россиянам. Независимо от характерных черт и специфических признаков физиогномики, и прочей, нахально лезущей в глаза национальной принадлежности, весьма различной от лучших классических, и патриотически - выдержанных, образцов русского народа.
По желанию и воле мецената - главным составителем этого сборника был назначен его личный друг и биограф, выпустивший на деньги своего состоятельного друга, в престижном столичном издательстве – книгу о роли мецената в становлении экономики отчего края. И также о том огромном вкладе в деле очистки России от.... Впрочем, от кого надо было чистить эту разнесчастную Россию, кого Сталин не дочистил - все в этой партии знали прекрасно и в расшифровках не нуждались. Кроме всего прочего, влиятельный москвич числился секретарем политсовета партии, главным идеологом партии, курировал пропаганду и агитацию. И безденежные поэты, и составитель сборника, один из наиболее авторитетных поэтов, при первой же встрече с высоким, вальяжным московским гостем, сразу же поняли, что крови он им попортит немало. Собрав всех авторов - поэтов сборника, москвич осмотрел всех их внимательно - изучающим, патриотично - нацеленным взором, и по ходу чтения рабочей рукописи вытащил паркер с золотым пером.
Затем, он стал энергично черкать и презрительно кривить губы.
- Вот посвящение Сереге Есенину вымарываю немедленно. Это - поэт уголовников и хулиганов. Пусть криминальные авторитеты издают его. Наша партия считает есененщину - не патриотичным чтивом. Как известно, народность без патриотичности, как девка без грудей.
Москвич читал, тут же комментировал и все, что ему не нравилось или шло в разрез с его убеждениями и оценкой поэзии, тотчас безжалостно вычеркивалось.
-Лирических соплей предостаточно, а хотелось бы, господа хорошие, больше насущной конкретики. О том, что же мешает сегодня истинно русскому человеку чувствовать себя счастливым и свободным в своей родной стране, где на каждом углу, куда не плюнь - шастают одни инородцы и косоглазаые, Ну, и эти, сыночки юристов да врачей, кто Россию поминают бранным словом, но окончательно избавить её от своего присутствия, по-хорошему, никак не хотят.
Поэты тоскливо переглянулись между собой и почувствовали, что их, выстраданная мечта, разрушается со скоростью мыльного пузыря. Наконец, очередь дошла до последнего поэтического цикла под названием: «В сияние розового света - божественно Аврора предстает».
-Да, вы, часом не ополоумели? Славить этот большевистский крейсер «Аврора»?- побагровел москвич.- Вам, что объяснять надо и рассказвать, сколько русских людей загубил этот проклятый коммунистический режим Кагановичей и Рабиновичей?
Стоящий рядом с составителем, худощавый темноволосый поэт, с побледневшим от волнения лицом, и густым, низким - столь странным для его юношеской фигуры голосом, произнес:
-К моей поэзии, коммуняцкие символы не имеют никакого отношения. Моя Аврора – это богини зори, вдохновляющая поэтов Древнего Рима. К вашей партии, и ко всему, что сегодня происходит в России, – она никакого отношения не имеет.
- Ну, и издавай на здоровье свои стихи в этом самом Древнем Риме,- хмыкнул, уязвленный таким ответом, крупный столичный специалист по созданию нужного имиджа своей партии, от которой он ежемесячно и не слабо кормился. Он придирчиво осмотрел поэта, кто показался ему дерзким, пытаясь мгновенно найти в его лице, ненавистные ему черточки сыночков юристов и врачей.- Посмотрим, что вы тут нацарапали.
Некоторое время он читал, молча, изредка шевеля губами, морщась, как от приема противного слабительного. Затем, в явном раздражении стукнул ладонью по столу и прчел вслух:
Возрадуйся, римлянка молодая:
В короткой тунике и без трусов.
Спеши, на Форум - легион встречая.
Твой муж - легат – ведет рабов.
О, Рим! О, время золотое!
И поцелуй Венеры на крови....
- Это же, форменная чернуха! То сотни лет эти иудины приживалки спаивали великий русский народ. Теперь, они тихой сапой пытаются развратить его. Наша партия против этой, разнузданной пропаганды секса. Придет время и мы всех этих подлецов: издателей, и киношников,
развратных и продажных - вешать будем на городских фонарях. И я должен, по-вашему, закрыть глаза на это дешевое порно. Какого черта, эта ваша римлянка молодая помчалась на это сходняк? Ну, как вы его назвали – этот непонятный нормальному русскому человеку – Форум и, причем, без трусов. Что она подражает этой бесстыжой Шарон Стоун, кто весь этот убогий фильм про женские, взбесившиеся инстинкты, демонстририрует залу свое бритое причинное место и еще рекламирует это, мерзопакостное лесбиянство, что кроме национального отвращения, у нормального русского человека ничего не вызывает?
- Моя героиня – уродзённая патрицианка и она, как убежденная вакханка, входит в личную свиту императрицы Мессалины- жены императора Клавдия. Это - историческая личность. Я учитель истории, в средней школе и хорошо это знаю. Я хочу показать своим читатателям, что уже в эпоху Древнего Рима процветали все те отношения между сильным и слабым полом, каковые у нас стали нормой жизни.
- Вот эту гниль я сразу и просёк – паренек ты мой, озабоченный. Ты, каким боком затесался в этот сборник? Обратись в ваши еврейские журналы, где обожают эту гниленькую клубничку.
- Если вы еще раз начнете оскорблять меня чужеродным еврейским происхождением, я вам дам по морде, - сузив до щелочек глаза, выразительно пообещал поэт - историк. К вашему сведению, я -уродзённый польский шляхтич: Болеслав Говиньский и мои предки были в дальнем родстве с польским королем Болеславом Храбрым.
Москвич, в ком было без мало пудов семь, медленно встал, подошел к щупленькому шляхтичу, кто стоял спокойно, не выказывая признаков страха и растеряности, и протянул свою здоровенную ручищу к воротнику рубашки своего невысокого оппонента.
- Ты, кому угорожаешь, воробышек наглючий? Я тебя, ссыкун, научу уважать истинно русских патриотов в их собственном доме.
Ещё мгновение и его огромная, растопыренная ладонь ухватилась бы за ворот оппонента, но в этот миг Болеслав, поймав обеими руками запястье, четко провел болевой прием. Главный идеолог с диким воплем рухнул на колени, пронзительно закричал: Ой, больно! Руку сломаешь, паразит!
Поэты, набежав дружною толпой, оттащили Болеслава, от униженно валявшегося на полу высокого московского гостя.
Некоторое время идеолог и поэт-историк испепеляли друг взглядами. Затем москвич трагическим, но хорошо слышным шопотом изрек:
- Ты, на кого руку поднял, польское отродье? На русского патриота? Знаешь ли ты, шляхтич недорезанный, что я - прямой потомок столбовых дворян и мой дальний прадед - воевода Бурчилин – Щекотайлов верой и правдой служил царям московским.
-Вы, уж извините, что все так получилось, уважаемый господин Щекотайлов - Буркин. Но наш Болеслав не только интересные стихи пишет и лучший учитель историк в городе. Он еще к тому же, специалист рукопашного боя и тренирует детскую секцию самбо,- решил, хоть как-то разрядить обстановку составитель сборника, кто по возрасту был старше всех собравшихся на это важное обсуждение.- Ну, коли не сложились отношения наши с первого раза, то Бог с ним, с этим сборником. Жаль, конечно, но ничего не поделаешь, не судьба...
- А мне наплевать, что он самбо занимается и кого он тренирует,- со злостью и обидой в голосе произнес москвич, потирая вспухшее запястье. - Я сейчас позвоню в Москву, вызову нашу охранную бригаду и этого вашего Болеслава порвут в клочья.
- Ну, зачем это вам надо, господин Буркин? - сказал составитель сборника, озабоченно качая головой.- Городок наш, хоть маленький, но Болеслава тут все знают, и в обиду мы его не дадим.
Но главный идеолог, у кого этот день и эта встреча с поэтами российской глубинки оказалась не самыми лучшими и светлыми мгновениями в его жизни, жаждал реванша, страстно хотел, хоть как-то, но унизить щупленького на вид Болеслава, кто оказался таким искусным бойцом - рукопашником.
- Врешь, ты, все насчет своих шляхетских званий и родства,- презрительно усмехнулся главный идеолог.- У меня глаз- алмаз на вашего брата. Любите вы под кого угодно рядиться. Но эта ваша, поганная пархатая сущность из всех щелей лезет. Жид ты, форменный!
Поэты возмущенно зашумели, Болеслав выразительно покрутил пальцем у виска, а составитель сборника, предупреждающе махая Болеславу рукой, чтобы тот не принимал никаких ответных мер, уже не столь почтительно обратился к москвичу:
-Ну, что вы, несете такую ерунду и людей хороших, почем зря полоскаете и оскорбляете. Нам – то лучше знать, кто есть Болеслав, потому как его дед и отец издавна в нашем городе жили. Католики они, и в Польшу, к своим родичам, каждый год ездят. Надо же, такое придумать: чистопородного поляка - жидом обозвать! Ну, не в какие ворота не лезет, ей- богу.
- Да, он просто чокнутый. Они все, эти доморощенные патриоты, немного сдвинуты на этом пункте, как будто в жизни нашей ничего нет более интересного и значительного, как чужие физиономии изучать и разглядывть,- насмешливо проинес Болеслав и, лукаво прищурившись, добавил: - Ну, если я по- твоему – жид - это еще полбеды. Я среди жидов немало порядочных и умных людей встречал, и со многими, дружу с детства. А вот ты, главный патриот или идеолог, этой вашей мухоморной партии - хуже жида.
Поэты и составитель, все как один, дружно заулыбались и с нескрываемым интересом уставились, на мгновенно побледневшего и растерянного москвича, кто лихорадочно решал, как ему выкрутиться из этой, явно позорной ситуации
- Ну, чего вы дружно ржете? - сказал главный идеолог.- Неужели, не видите, что перебор произошел. Сами знаете, что нет большего оскорбления на святой Руси, чем быть хуже жида... Ладно, простите меня, коли я в чем- то не прав. Свои слова, насчет происхождения Болеслава, беру обратно. Вижу, вы, люди неплохие, своих в обиду не даете. Не гоже нам, исконным россиянам, грызться между собой. Как показала наша история, то это к хорошему не приводит. Черт с вами! Я пропускаю в печать вашу рукопись и не стану вымарывать про этих ваших римлянок, чи лесбиянок, и про эту очень развратную жену президента Рима – Мусю, или как ее?
-Знаменитую и воспетую поэтами древности римскую гетеру и императрицу звали Мессалина, -подсказал Болеслав.
Через некоторое сборник поэтов, изданный в Москве, очень тепло был принят в их родном городе и разошелся мгновенно с автографами авторов. Особый интерес у молодежи вызвал последний раздел сборника про похождения вакханок, куртизанок и царствующих гетер. Народу, вкусившему вкус дикой свободы, запретить интерес к сексуальной жизни, или, как это точно, выразительно и, главное, по своему элегантно, назвал воистину народный герой Егор из бессмертной «Калины Красной»: «бордельеро» - оказалось не под силу никому из государственных деятелей. Ни всякого рода духовным и прочим конфессиям. Ни даже, таким, интеллектуально- убогим идеологам – патриотам, из одиозных, явно скандальных и смешных патриотических партий. Кто словно после страшнейшей простуды и тяжкого недомогания, щедро высыпали в виде ярких, гнойничковых прыщей, на безбрежной заднице российской действительности.
Леонид Шнейдеров.
.
|
| |
| |
