Моя недавняя заметка, спровоцировавшая нежданный мини-укросрач, показала, что, несмотря на многочисленные увязки и прямые указания, «товарищи всё ещё не понимают». Что ж, попробую ещё раз объяснить.

С некоторых пор в Европе приняты такие правила игры в политику: действующие партии и движения носят маску «толерантности». Не нужно обольщаться — это именно маска: никто не «полюбил» внезапно тех, кого «не любил» всю письменную историю (точнее, использовал себе на благо и используемым во вред, — и евреев в том числе). Это просто правила игры, не более того. Этикет. Для чужих и посторонних по-прежнему завалены все социальные лифты, они заперты в самом низу социальной пирамиды, и для того, чтобы это продолжалось бесконечно, делается всё и даже больше, чем всё. Тут и «культ мёртвых евреев», сиречь холокост, и стигматизация мусульман, и много чего ещё по-крупному и по мелочи. Понимаете, мои дорогие, Европа — это древняя, могучая и опасная, как триллион гремучих змей, Медуза-Горгона, и маску нежной девочки-припевочки, падающей в обморок от одного шёпотом произнесённого грубого слова, она носит совершенно не случайно и не зря. Команда хищников охраняет свою территорию, в том числе постоянно совершенствуя правила пребывания на ней, меняя их по своему усмотрению, назначая очередную жертву по собственному хотению. И стоит кому-нибудь из претендентов на членство в команде хищников перестать держать нос по ветру и ловить мышей, его тут же окружают, загоняют в угол и съедают. Но нынче это делают легко, изящно, непринуждённо, с шутками и прибаутками, с усмешечкой и одновременно исполняя какое-нибудь замысловатое падеде. Впрочем, ув. Д. Е. Галковский эту европейскую манеру давно заприметил и даже специально для нас, неотёсанных, обрисовал:

Типично европейское оружие — шпага. Тут весь характер европейца сказался: длинная упругая игла-мысль. На пороге вылез нестриженый мужик с топором, стал красную косоворотку на себе рвать: «Не замай!» — Точный, едва заметный глазу укол. Орущая гора мяса, натолкнувшись на невидимую преграду, как-то ойкнула, подпрыгнула и, перевернувшись в воздухе, грузно шмякнулась об пол. «Туда умного не надо». Пошлём петрушку в пломбированном вагоне. И шпагу кружевным платочком вытерли: «Не было этого». В Азии — кривые ножики, ятаганы, бердыши: летят отрубленные руки, ноги, головы, режут напополам, с хрустом вспарывают животы — идёт разделка мяса. А тут у сердца маленькое, с пятачок, пятнышко крови — его и не видно на рубахе. — Серьёзная, европейская работа!

Ну, вот, представьте себе. Собрались лощёные господа играть в ломбер. У каждого в рукаве колода, а то и не одна, краплёных карт, в тросточках — стилеты и пистоли, но этикет соблюдают все. Иначе дальше порога не пустят. Йоббика, который без фрака и штиблет в гостиную полез, уже выкинули, турецким квачом морду расквасив. И вдруг — опять шум, гам, гевалт: явился Мыкола Рагулевич Селюк-Свободряньськiй в драном тулупе, воняет козлом и жидовским погромом, да ещё топориком своим размахивает. Кто ж с такой орясиной в ломбер играть станет? Неужто пустят эдакое быдло за один стол с чистыми господами?

Итак, ещё раз, открытым текстом: народ, претендующий на место в европейской команде, но не желающий или не способный удержаться на уровне европейского класса игры в публичную политику, обречён даже не на вторые роли — его сделают ресурсом и съедят. Так, как это происходит сейчас с венграми, голо сующими везде свой дохлый йоббик, или с украинцами, уверенными, что ВО «Свобода» — это народный заступник и билет в будущее. Это билет в прошлое, в бесконечное «вчера», где украинцы будут подпрыгивать и стоять по стойке «смирно» — в зависимости от того, что большие хищники прикажут.

И кстати: возражения вроде «дайте нам время, мы научимся» — не принимаются. Никто никому никаких поблажек, скидок на босоногое голодное советское детство с прибитыми к железному полу деревянными игрушками не даёт и не собирается. Учитесь мгновенно, хватайте куски на лету — или отправляйтесь на корм гремучим змеям Медузы-Горгоны.

Они вечно голодны.