| gesl | Дата: Воскресенье, 22.01.2012, 21:18 | Сообщение # 1 |
|
Генерал-лейтенант
Группа: Модераторы
Сообщений: 320
Статус: Оффлайн
|
Убежденный фаталист и кропотливый исследователь.
Если бы, в Академии Наук задумали открыть шахматное отделение, то первым академиком был бы, несомненно, избран гроссмейстер Юрий Львович Авербах, отмечающий 8 февраля свой девяностолетний юбилей.
Имя этого на редкость многогранного и эрудированного человека знакомо и почитаемо любителями шахмат всего мира. Будучи в середине прошлого века одним из претендентов на мировую шахматную корону, он , наряду со своими великими сверстниками Михаилом Ботвинником, Василием Смысловым, Давидом Бронштейном, Исааком Болеславским, Ефимом Геллером был одним из ярчайших представителей некогда непобедимой советской шахматной школы. Первой громкой заявкой
Юрия Авербаха на всесоюзной арене стала победа в турнире школьников страны в 1938 году. Звание мастера спорта было присвоено студенту МВТУ им. Баумана в 1944 году, а спустя пять лет Авербах дебютирует в международных соревнованиях на матче Москва - Будапешт. Главные спортивные достижения Авербаха пришлись на 50-ые годы. В 1952 году он добивается крупного успеха в межзональном турнире, становится гроссмейстером и завоевывает право на участие в выдающемся по своему составу турнире претендентов на первенство мира 1953 года. На следующий год он выигрывает самое престижное и представительное соревнование тех лет - чемпионат Советского Союза. Всего за свою спортивную карьеру Юрий Львович принял участие в шестнадцати финалах первенства страны. Дважды завоевывает золотые медали на чемпионатах Европы в составе сборной команды СССР. В 1958 году он вновь выходит в межзональный турнир на первенство мира и предпринимает еще одну попытку в борьбе за шахматную корону, но на историческую сцену вышло уже новое поколение. В том соревновании победил будущий чемпион мира Михаил Таль, а также впервые заявил о себе 15-ти летний американский вундеркинд Роберт Фишер.
Неоценим вклад Авербаха в распространение и пропаганду шахмат на всех континентах. Достаточно перечислить только его многочисленные должности в Международной шахматной федерации, чтобы представить объем его общественной деятельности на ниве популяризации игры, которой он посвятил всю свою жизнь: Международный арбитр по шахматам и композиции, член Исполкома и ЦК ФИДЕ, председатель квалификационного комитета, сопредседатель комиссий по оказанию помощи развивающимся странам и по пропаганде и печати ФИДЕ. Велика роль авторитетного организатора и руководителя шахматного движения и в СССР. Он занимал посты Председателя и Заместителя Председателя Всесоюзной федерации. Многие годы Авербах был главным редактором таких популярных периодических изданий, как “Шахматная Москва” ( 1958-62), “Шахматный бюллетень” и “Шахматы в СССР”, а также более двадцати лет вел телевизионную программу “Шахматная школа” ( 1969 – 1991).
За несколько месяцев до юбилея мне довелось встретиться с Юрием Львовичем на открытии крупнейшего международного турнира – Мемориала Михаила Таля в Москве.
Увидев меня, уважаемый гроссмейстер ловко подхватил левой рукой бокал красного вина и тарелочку с тарталетками, и освободил правую для крепкого рукопожатия.
-“Очень рад, что встретил Вас” – энергично начал разговор мой легендарный собеседник.
“Вы, как коренной петербуржец, должны помочь мне в разрешении двух вопросов, которые меня сейчас волнуют. Во – первых, не знаете ли Вы когда и при каких обстоятельствах ушел из жизни профессор Смирнов?”
-Простите, речь идет об Александре Александровиче Смирнове, авторе брошюры “Красота в шахматной партии ”с недоумением уточнил я.
- “Да, именно о нем”- , как о само собой разумеющемся, спокойно ответствовал мэтр.
- “Но позвольте, Юрий Львович, эта работа вышла в свет в 1925 году! Именно на нее ссылался в своем “Опыте современной эстетики” Владимир Волькенштейн еще в начале тридцатых годов. Боюсь, что автора нет на свете уже более полувека.
“Это не имеет значения! Я нигде не смог обнаружить некролога о Смирнове, и это ничем не могу для себя объяснить.”
По возвращении в Петербург я обещал помочь в разрешении этой загадки. Выяснилось, что большой знаток шахмат и известный литературовед, а также переводчик трудов чемпионов мира А. Алехина, Эм. Ласкера , Х.-Р. Капабланки и М.Эйве профессор Ленинградского Университета А.А.Смирнов ушел из жизни в 1962 году.
-“Во- вторых,” по академически четко, продолжил мой собеседник, “я бы хотел уточнить играли ли в шахматы в знаменитом Английском клубе, где часто бывал и А.С. Пушкин.”
Эта удивительная кропотливость и любознательность была присуща Авербаху – исследователю всю жизнь. Только дотошный и целеустремленный подвижник смог бы, без помощи компьютеров, “вручную” проанализировать более 4000 (!) эндшпильных позиций, и создать энциклопедический труд по теории шахматных окончаний в пяти томах. Именно Юрия Львовича приглашал в качестве своего спарринг-партнера и консультанта умудренный опытом и мало кому доверявший шахматный Патриарх Михаил Моисеевич Ботвинник. Конечно, все эти качества пригодились юбиляру и как выдающемуся специалисту в области истории шахмат, также родственных им, интеллектуальных табельных игр.
Эта сфера интересов Авербаха особенно важна для тех, кто воспринимает шахматы как явление мировой культуры. Надо отметить, что Юрий Львович возглавляет общество коллекционеров и историков шахмат России. Будучи компетентным специалистом в области шахматных раритетов, он не равнодушен и к произведениям художественного творчества, так в одном из недавних интервью он эмоционально поделился своими эстетическими пристрастиями :
“Путешествуя по странам мира, я всегда старался посетить музеи современного искус¬ства, интересовался русским авангардом. В первую очередь мне хотелось его понять, и я понял и полюбил. Вот многие говорят: «Черный квадрат» не искусство, а для меня это предчувствие мировой войны. Именно предчувствие. И в искусстве ХХ века много такого предчувствия, подсознания. Но много, конечно, и попыток чистого самовыражения вместо искусства. Впрочем, так было всегда.
Через живопись я подружился со многими современными художниками. Приходил к ним , смотрел рабо¬ты, а потом давал сеанс одновременной игры. У меня большая привязанность именно к живописи. Один из моих любимых художников — Беато Анджелико, он меня просто поразил. Это был простой монах Фра Анджелико, то есть брат Анджелико, а он красками владел виртуозно. Джотто мне очень нравился, то есть Возрождение меня очень притягивало. Мне очень повезло в том, что я ездил много, и если я был в Голландии, то в Музей Ван Гога я как на работу ходил. И Ван Гог действитель¬но открылся. И Франса Халса очень любил. И вообще к Голландии я очень хорошо отношусь, и к народу, его трудолюбию и независимости. А у нас с восторгом побывал в Пскове, а потом в Боровске на меня очень большое впечатление произвели фрески Дионисия.”
Себя Юрий Львович не считает профессиональным коллекционером, Больше его интересует история древней игры, но и в его собрании есть редкие экземпляры:
“ В общей сложности у меня двадцать комплектов. Все - ручной работы. Началось увлечение с того, что в 1961-м году я выиграл турнир в Вене, посвященный памяти Шлехтера. В качестве первого приза мне были вручен комплект шахмат, сделанный в Тироле. Как сказали организаторы: “Jede Figur hat ihr eigenes Gesicht”, то-есть у каждой фигуры –свое лицо. Такой изобразительный комплект. Я смотрю на него и вспоминаю, как я хорошо играл в Вене… Есть шахматы в форме викингов, сделанные из рыбьей кости. Позже с Бали привез оригинальный комплект. Каждая фигура - это разные местные божки.”
Об отдельных экспонатах чужих коллекций он рассказывает с восторгом:
“ Есть два комплекта шахмат Фаберже. Об одном я написал в журнале "Русское искусство". Шахматы из полудрагоценных уральских камней, серебряная доска. Когда-то принадлежали генералу Куропаткину, который командовал нашими войсками в Маньчжурии. Сейчас эти шахматы в Америке в частной коллекции, но выставлены на продажу. Цена - 12 миллионов долларов.
Потрясающий коллекционер живет в Мексике - в его доме две тысячи комплектов шахмат. Я дружу с президентом международного общества коллекционеров и историков шахмат доктором Томсоном. У него - тысяча комплектов. Один из них уникальный - раньше принадлежал великому князю Михаилу Романову, брату Николая II.”
С гордостью, как всякий истинный собиратель, Юрий Львович похвастался, что приобрел шахматы Мао Цзедуна : “Всего за две тысячи долларов! Сразу передал их в музей нашей федерации. Там они сейчас и хранятся.”
Cреди выдающихся гроссмейстеров- коллекционеров Авербах, прежде всего, называет Анатолия Карпова: “Он даже открыл мастерскую, где из мамонтовой кости собирают шахматы на заказ. Знаю, что такие шахматы Карпов подарил на свадьбу принцу Монако.”
Недавно наш разговор зашел о дальних и близких родственниках шахматной игры. Я поделился с Юрием Львовичем новым изобретением американского любителя – игрой с дополнительными фигурами – монстрами. Носит она вполне современное название “ Tensor Chess” и ведется на 80-ти клеточной доске. Внимательно выслушав мои соображения по этому поводу, гроссмейстер заметил, что возможно это новшество и интересно, так как развивает фантазию и пространственное представление, но, тут же, со скрытым скепсисом все повидавшего мудреца, сообщил: “ Вы знаете, мне известно более шестисот разновидностей шахмат, и все же мир , в основном, играет по давно устоявшимся правилам.”
В Авербахе –мыслителе удивительным образом сочетаются твердый атеизм и вера в предначертанность собственной судьбы. Недавно он закончил работу над книгой мемуаров. В этой работе он предстанет перед читателем убежденным фаталистом:
“В 1929 году, когда началась коллективизация, и положение в стране резко ухудшилось, выяснилось, что отец не может обеспечить семью. Нас было двое детей. Тогда мама пошла работать учителем русского языка и литературы в школу, а меня отправила в первый класс, просто чтобы я не болтался на улице. Мне было семь лет, а в школу брали с восьми. Это определило мою судьбу, потому что в 1939 году, когда я окончил школу, мне было семнадцать лет, а всем было по восемнадцать. 1 сентября 1939 года вышел закон о всеобщей воинской повинности граждан, достигших восемнадцати лет, и всех школьников забрали в армию, а демобилизовали уже после войны. Выживших. Я успел поступить в Бауманский институт, а со второго курса уже не забирали. Сейчас мы знаем, что 93% мальчишек 1922 года рождения погибли на фронте…”
Может быть, говоря о фатализме, гроссмейстер вспоминает и эпизод из жизни своего отца.
Лев Авербах работал в тресте "Экспортлес", который заготавливал целлюлозу для бумажной промышленности. В 1937-м его арестовали, но в этот момент как раз произошла смена руководства НКВД — Ежова заменили Берией. И Авербаха, после почти года отсидки, отпустили, не определив никакого срока. Это, конечно, в те страшные времена репрессий, было редким везением. Кстати, все это Юрий Львович узнал случайно, отец никогда не вспоминал при нем этот факт из своей биографии.
Девяностолетний гроссмейстер и поныне верит в возложенную на него миссию, – исследователя тайн, связанных с феноменом интеллектуальных игр. Его мечта - создание капитального труда по истории шахматной игры. Он продолжает свою трудовую деятельность в качестве заведующего Кабинета шахматной информации Государственной публичной научно-технической библиотеки России, выступает с лекциями, публикует научно-исследовательские и популярные статьи по библиографии, участвует в Конгрессах Международного общества коллекционеров и историков шахмат.
Юрий Львович мудро распорядился энергией, данной ему от природы, и остался оптимистом: “Человеческая особенность состоит в том, что не только физическая энергия тела строго ограничена, но и нервная. Я очень ясно это понял и в сорок лет ушел из профессиональных шахмат. А противоречие состоит в том, что разум-то продолжает развиваться! И можно продолжать постигать мир. Я продолжаю работать и не жалуюсь на одиночество.”
Вместе с миллионами любителями шахмат всего мира, мы поздравляем прославленного гроссмейстера с юбилеем и желаем ему здоровья, творческого долголетия, исполнения всех его задумок и планов!
Геннадий Несис, старший тренер ФИДЕ.
|
| |
| |
