|
Воспоминания о войне
|
|
| litcetera | Дата: Воскресенье, 06.05.2012, 21:00 | Сообщение # 1 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 1363
Статус: Оффлайн
| Отчаянные ребята
Четыре дня наши летали бомбить два немецких аэродрома, но зенитки были расставлены умно и персонал опытный, потери в самолетах 3-4 ежедневно. До подлета к цели дело не доходило, а с соседних аэродромов уже взлетали немецкие "Мессеры", поэтому побросав бомбы, где попало, наши спешно возвращались назад.
На пятый день прибыл генерал со свитой-разнос устроил страшный, самолеты заправили под завязку боекомплектом, в каждый посадили по Н.К.В.Д.шнику с пистолетом и гранатой. Немецкие аэродромы разбомбили в пух и прах, правда 7 из 25 самолетов не вернулись.
Этот рассказ мой папа рассказывал редко; но неоднократно, сидя за столом с друзьями-фронтовиками и приговаривал:"Не болтать-не болтать, тише-тише!!!". После таких встреч, с моей помощью, все рассказы друзей восстанавливались и записывались. Еще неделю он спорил со мною по поводу некоторых моментов рассказов его друзей. Если бы они знали, что самое интересное мы записываем.
Спрос был другим
У двухмоторного самолета заклинил двигатель, приехали на грузовой машине четыре солдата и лейтенант, чтобы снять и увезти двигатель. Аэродром то бомбили то часто объявляли тревоги-обстановка нервная.
И вдруг среди установившейся тишины страшный треск и удар. Майор Н. из Н.К.В.Д. с взводом прикомандированных энкавэдэшников прибежал первым.
На наших глазах без разговоров и разбирательств застрелил лейтенанта. Два дня и две ночи стояли четверо солдат охраняя труп своего командира и упавший двигатель. Двигатель и солдат увезли, а тело лежало еще 4 дня. Ни командир авиаполка, ни командир батальона аэродромного обслуживания не вмешались. Суровое было время-спрос был большим.
Шло лето 1942 года, в конце его я буду контужен и комиссован.
Это маленький рассказ моего отца, он его не записал, а я поумнев стал записывать и вести дневник, как мой папа.
Карих Мария Давыдовна-"Расчет"
Карих М.Д. в 1943г было 14-15лет, работала в колхозе, ограничена в правах, род занятий-трудовая повинность.
"В 1943 году я договорилась об обмене пшена на одежду с городскими, место выбрала сама в5-7км от места работы. После работы взяла телегу и быстро хотела туда и назад, да через 2км сломалось колесо у телеги, то да се-время прошло, на проверку опоздала, а за это отправляли в лагерь. Пришла, встала под окном, твой отец открыл дверь и сказал:"Иди". Я ушам своим не поверила.
Однажды, у рыбаков выпросила большую рыбу-не взял. Его отослали от нас, а после войны видела пару раз, но он кто, а я кто? В 1961году пригласила в гости, но он не смог; долго болела и умерла его мама.
А сегодня иду, а навстречу Вы, вот залучила в гости хоть так долг отдам."
После войны М. Д. вышла замуж сменила фамилию: "Но я никогда не чувствовала себя человеком и сейчас просыпаюсь с чувством, что опоздала на проверку, у меня то и души нет, как детства, вся тогда сгорела, не знаю как я могла воспитывать своих детей, когда ударю кого- плачу?!"-говорила она подвигая тарелку, пряча искривленные от трудов пальцы. Это было примерно в 1969-1970гг.
Авдонин не шутит
За леском квартировал взвод солдат, охранявший сидельцев трибунала. Чтобы разнообразить паек у нас шел обмен в том числе и информацией. С большим уважением отзывались солдаты об Авдонине, или с боязнью? Вот что они поведали однажды:"Сидел у них блатной из штрафных, а сидят у нас недолго: или на "Бугор", или в штрафбат. Не любит блатных командир, сам стреляет. У нас закон сам стрельнул-сам зарывай, Сам лично зарывает блатных наш Авдонин! Наш блатной, накануне расстрела, обменял свои сапоги на новые сапоги новичка-солдата. ( или пентюха т.е. солдата струсившего в первом бою) Повели на бугор-блатной заявил: хоть часок да в хороших сапогах походил ,снял, разделся, сложил одежду по-крестьянски. Авдонин расстрелял, кремень мужик, но расстроился и закапывали мы. Через несколько дней сказал, видно тоже мужик! После этого блатных не стрелял."
Авдонина мы не видели ни разу, но обмен шел только с его разрешения.
А рассказал этот случай мой родственник, который так любил лошадей, что из Джетыгары в Денисовку отправлялся не на автобусе. И нравился мне тем, что ради правды..... Хороший человек, но плохой собеседник. И молчуны нужны.
Вагон
"В 1942 году, что осталось от полков после мясорубки, погрузили в вагоны и в тыл - выжили...! Одежа на нас - одни лоскуты, с мертвых снимать перестали - плохая примета. Ночью один запсиховал - скинули на ходу, устали. С утра старшина стал хвататься за оружие права качать - застрелили и скинули - устали. К обеду остановились, вылезли, на улице Солнце - все как будто век не видали! Сели у кашеварки и ели, некоторые рыгали и снова ели, поливая кашу водой.
Гудок, поехали-командиры с нами в одном вагоне ехать боятся, сами кучкуются. А дальше пошло-поехало, что войны были самые круглые бабы, что самый крепкий самогон был до войны- такая вот человеческая душа, что прошло то хорошо, а что впереди все хуже. Еще через шесть месяцев, от взвода на переформирование будем идти вместе с земляком Васей из Джетыгары без двух пальцев правой руки. Разлучили нас из-за них, мы стояли и плакали прощаясь- тогда это было можно".
После парада у нас собирались папины друзья-выпивали, вспоминали, плакали и опять вспоминали. Только один раз вышел конфуз, когда дядя Петя сказал: "А если бы они не пошли в 41, мы пошли в 42году - двум медведям тесно в одной берлоге". Ну почему на умного всегда все шикают?
Госпиталь
"Я лечу в тишине над землей, как маленький Принц из Хемингуэя-очнулся в госпитале. Вот так бомбежка, до сих пор в гул стоит в голове. Около лежит хохол трясет две кровати, схватившись за обе спинки руками, он обезножел (отрезали ноги), время от времени его кололи и он засыпал. Завтра выписывают сержанта, пойдет мстить за друга фашистам. Хорошо иметь такого друга-хоть похоронит по-человечески, а если после войны навестит да обновит холмик это мечта. А если Я выживу...."
Вот о чем думали и мечтали лежа в госпитале наши отцы. Весной 1943 года мой папа будет коммисован с весом 51 кг при росте172 см, а как вы думали? Война!!!
Да разве ж это хохол, если без лычки?
Шла весна 42 года. Аккуратный боец лет под 40 служил в нашей роте. Везде его ставили в пример в маршировке и на стрельбище. Сильно он хотел лычку, чтоб фотографию послать на Родину, два сынка у него подрастали. Часть наша находилась на краю Свердловска и занимались мы охраной складов, железнодорожных составов и военных объектов. В один из дней на построении ему вручили долгожданую лычку, радость выплеснула у него с лица волною, а после обеда письмо домой было отправлено. Через неделю его единственного из роты забрали на фронт. Рассматривая плакат "Шоссе не космос!"-друг моего отца, тоже фронтовик, рассказал этот случай. А с крыльца уже звали получать права на вождение транспортных средств.
Но что-то осталось?
В нашем взводе служил солдат по фамилии Карпов Василий Евсеевич - абсолютно лысый, с грязным от матов ртом, напористый и упорно-яростный весь, и непонятно молчаливый. Даже с приходом старого вояки, старшины с двумя ранениями, ситуация не изменилась. Когда Карпов спал, командовали старшина и младший лейтенант, как только просыпался, они молча ходили в сторонке, или свои команды согласовывали с ним. Ни командир роты, ни батальона изменить ситуацию как не пытались не смогли. Взвод выполнял боевые задачи, потери в сравнении с другими взводами нес очень малые, солдаты воевали хорошо и грамотно, но вот "командир" только неудачный - сын кулака, детдомовец, репрессированный, а затем чудом реабилитированный. Но голова!!!
Мы освобождали Украину
Мы наступали с боями уже трое суток, половину батальона потеряли заночевали на краю села, быстро покормили солдат и в 21-00-22-00 залегли спать не выставляя боевого охранения, потому что немцы его сняли при нашем подходе к селу. Утром позавтракав, они быстро собравшись погрузились в бронетранспортер и два грузовика, молча проехали по дороге мимо нас в 100-150 метрах, за зачехлеными пулеметами никто не стоял. Командир батальона был старым воякой, задачу по освобождению села мы выполнили с честью. И во время войны люди должны отдыхать, иначе невозможно поддерживать дисциплину. Ну как это расскажешь на классном часе или на школьном вечере. Дети должны знать, что мы воевали 24часа в сутки, без отдыха, только меняя магазины мы стреляли и стреляли. Дети не должны знать, что забирая оружие и одежду мы отпускали врага, пусть думают что мы были извергами.
Попов Иван Федорович. 1981 год
Немцы позанимали высотки и мы оказались перед ними, как на ладони.
Жара, лето в зените атаки прекратились еще неделю назад, так перестрелочки солдат с испугу. Ночью ходили купаться в карьер, где до войны добывали глину, котлованчик небольшой с чистой водой, плескались по 2-3часа, с рассветом шли не торопясь в пекло окопов-отсыпаться. Немцы видели наши походы, но внимание не обращали и не стреляли.
Солобоны (молодые рядовые) оборзели до того, что стали ходить купаться даже днем. В один из дней там купались около 30 солдат, советы обстрелянных солдат не собираться большими группами слушать не стали.
В полдень котлован был подвергнут минометному обстрелу, до ночи слышались стоны раненых и умирающих. Больше купаться никто не ходил.
До сих пор просыпаюсь по ночам и будто наяву слышу их стоны-моих однополчан.
Мой первый бой помню в мельчайших деталях. Шли уличные бои, потери огромные, мимо нас все несли и несли раненых. Наш батальон готовили в прорыв на центр города. С утра вышли на исходную, под диким обстрелом перебежали улицу и нырнули в дом. Я бежал и орал автоматически по лестнице вбежали на 2 или 3 этаж, рассыпались по этажу в поисках фашистов. Вбегаю в комнату в углу сидит молодой немецкий солдат, он что то мне говорит я что то говорю, но звуков не слышно было. Секунд 20-30 с оружием в руках он сидя я стоя "воевали" и я даже забыв про Устав, Клятву Родине без выстрела убежал с поля боя. В огромном зале шла рукопашная, я выстрелил в немца и штыком хотел проткнуть следующего, однако он опередил и его тесак вошел по счастливой случайности в область подмышки удар по лицу, который нанес он был просто сокрушительный. Очнулся от того, что кто то навалился на меня и хрипел обливая меня кровью-с трудом отвалил в сторону, встал пошел по коридору, голова кружилась. Бой закончился. Посмотрев на меня, два солдата схватив за руки бегом потащили через улицу в лазарет, я потерял 30-40% крови в первом бою. Через месяц отдохнувший и заштопанный попал назад в свою роту, в моем взводе не встретил ни одного знакомого лица- быстро идет ротация жизни и смерти.
Да я описался в первом бою, еще воевал три года и было такое не раз, никто не обращал на это внимание. Я-человек, а не бездушная скотина и убивать себе подобного противоестесственно и преступно, но кто то нас поставил друг против друга, да еще взяв клятву. Они оба засранца, ради своих амбиций поставили две нации на грань уничтожения.
Во время войны мы не обращались к друг другу по именам, боялись сдружиться, чтобы потом горько не оплакивать потерю. В череде боев мы даже фамилии не запоминали одних убивали на их место приходили другие.
Войну я окончил инвалидом, больше никогда в жизни я не радовался до конца, на полную катушку, как это было раньше до войны, видно она забрала у меня радость жизни. Чем старше я становлюсь, тем отчетливее вижу лица моих погибших однополчан и перед сном провожу свою, может быть, последнюю перекличку. Не дай Вам Бог такой участи!
Драка
"В начале сентября 1947года, я приехал на зерноток пос. А..., издали увидел скопление народа, в основном состоящего из женщин и подростков. Четыре женщины ногами избивали девочку-подростка лет 14, одна из них била черенком метлы. С трудом отбил девочку, вызвал милицию, переписал фамилии хулиганок, девочку отвез в райбольницу, где на вторые сутки она скончалась не приходя в сознание. Я дал задание прокурору, начальнику милиции, председателю суда - разобраться. Шесть свидетелей и четыре избивавшие женщины утверждали; что девочка 14 лет, немка Ф..., оскорбила их национальные и патриотические чувства утверждая: что в силу своего возраста не принимала участие в войне 41-45 г.г., не убивала советских людей, не виновна что родилась немкой. Остальные свидетели - немцы, не имеющие гражданства, в связи с чем не могут свидетельствовать.(27 чел.)
В целях сохранения единства населения пос. А..., решено было переквалифицировать статью обвинения, как драку по причине личной неприязни немки Ф..., к неизвестному лицу совершившему убийство.
Четверых женщин принимавщих участие в драке приговорили к 15 суткам исправительных работ. 15 суток сменяя друг друга милиционеры на току охраняли мир в пос. А.... Это была третья безнаказанная насильственная смерть в этом поселке от рук граждан СССР в 1947году."
(предрайисполкома К. Д. Д.)
Это маленький пример интернационального воспитания с убийством маленькой девочки.
Попов Иван Федорович. 1981 год
В сорока метрах от наших окопов лежал, крича и стоная, политрук роты, уже с полчаса. Немцы теперь были настороже, начало первой атаки они прозевали теперь головы поднять не дают. Первым притащить политрука послали Шейногу, затем Клименко, теперь при попытке убит Денис Гришко. Командир роты куда-то ушел и пришел с санинструктором Оксаной, которая зло выругавшись молча вскарабкалась на бруствер и была мгновенно убита.
Моя украинская родня из Днепропетровска возмущенно клокотала в моей груди. Ночью вновь назначенный командир роты распорядился вынести раненых с ничейной полосы. В госпиталь отправили политрука и шестерых солдат. Две недели в роте шнырял откормленный солдатик, все выведывал о внезапной гибели командира роты. Исчез также внезапно, как появился, не узнав тайну гибели командира роты. Я честно до сих пор не знаю и не жалею, ни своего незнания, ни погибшего.
Правда отношение к национальному вопросу в роте стало очень корректным.
Есть у нас русаков поганая черта на чужом х... в рай заехать, а потом хвастать везде, что основную тяжесть войны мы вынесли на своих широких русских плечах.
Вечером после ужина нас с Чебудько отправили в распоряжение взвода управления артдивизиона. К полуночи мы прибыли на место, поступили в распоряжение маленького росточком сержанта Ивана, загрузившись катушками с проводом выдвинулись к месту. Наблюдательный пункт оборудовали на высоте 15-17метров с помощью веревок и распиленных надвое школьных гимнастических брусьев. Сержант залез наверх с необыкновенной ловкостью и быстротой, корректировал огонь весь день, слез уставший. Ужин принесли с наступлением сумерек, похватав новые бобины двинулись к новой точке. Только к утру успели наладить связь и оборудовать пункт наблюдения. Вечером с наступлением темноты снова принесли ужин (завтрак+обед+ужин), катушки провода. Во время ужина в 300-350 метрах от нас проследовали к нам в тыл три немецких танка, сержант мигом вскарабкался на наблюдательный пункт, наладил связь, передал координаты-два танка были уничтожены, третий скрылся в лесу.
Передислокации в эту ночь не будет, а утром принесут завтрак и шесть катушек провода со сменой охранения. Сержант взял шинель и пошел на опушку леса, мы залегли тут же. Утром нас разбудили, принесли завтрак, пришла смена нам три солдата с катушками. Я встал и пошел будить сержанта - он лежал раздавленный во сне гусеницами танков. Ночью на передовую прошли здесь три танка с ремонта, как и полагается с выключенным наружным освещением. В 1957 году я, разыскал, и получил ответное письмо от мамы Ивана со Ставрополья: Ваня был единственным сыном, увлекался радиотехникой, награжден четырьмя боевыми орденами в неполные 18лет, а спать любил где ветерок, где запах трав - он же казак. Я разыскал много однополчан, но ответные письма часто не получал, не обижался, видно, хотели люди забыть войну.
Иван тревожил мой покой и винил я себя в его смерти, хотя трибунал дело закрыл - теперь моя совесть уснула, мне скоро к ним, моим однополчанам.
Тренер
Командира роты Паренного назначили командиром батальона, мужик он может быть и ничего, но великий путаник. Нашей роте согласно его приказа следовало пройти 2-2,5километра и на опушке леса произвести подготовку площадки к бою: вырыть траншеи, запасные ходы, установить две 45 мм пушки, 4 миномета. Спустя 6 часов все было готово, но у Паренного всегда путаница - в готовые окопы попрыгала свежесформированная рота соседнего батальона, нам же отдали приказ вернуться назад в село.Выстроив роту Паренный полчаса материл и костерил нас, а вся вина состояла в том, что согласно его секундомера, дорога на позицию заняла два часа,а назад- меньше часа, а расстояние одно и тоже. Следующий день немцы начали с интенсивного минометного обстрела свежесформированной роты ополовинив ее численность в течении получаса. Снова нас отправили к ним на подкрепление, в этот раз собирались и шли на исходную мы еще дольше. Что за дурацкая черта бывшего тренера Паренного бегать на войне с секундомером?
В состоянии нервного шока
Прошли километров 12-15, сделали привал, батальон скопом ломанулся в лес справить нужду, садились где попало, выбирая места где росли лопоухие растения. Сидели, как правило, почему то по-долгу, неторопливо покуривая. Татарин Рашид пришел последним, выбрал место на поваленом дереве, вырыл лопаткой ямку, нарвал листьев, разложил на дереве и сел на них по-хозяйски. Помолчав немного сказал, что никак не может вспомнить лица своей тети из Казани. Я тоже безуспешно пытался, тут подали голоса озабоченные соседи, тоже не сумевшие даже припомнить лица своих родственников. Вынесли молчаливый вердикт-самый умный среди нас Рашид! Наскоро покормив батальон подняли, да какой там батальон жалкая кучка из 80 солдат-мы после 20 суток атак и бомбардировок шли на отдых и переформирование.
"Адлер"
В Румынии наша часть стояла в селе Рашица, где-то там шла война, а мы уже перешли на мирную жизнь. Немцы в солдаты брали румын, поэтому перевес женского населения был существенным даже после нашего прихода. Румынки часто попадали в интересное положение, однако, это не вызывало скандалов и жалоб, а откуда в этом краю было взяться детям, если соотношение было примерно 1:7, 1:8, да и женщины были очень уж смелы и отчаянны. Среди этого разгула отдыха и страстей я увидел около дерева велосипед марки "Адлер". Красивый велосипед, но обладатель его дед-молдаванин расстаться с ним не желал. Я приходил к нему утром, вечером, в полдень, перед ужином, после ужина - велосипед не продавался. Однажды, пришла его старуха и привела велосипед обменяв его на нож эсэсовский, валенки, сгущенку и консервы. Дедушка упал с велосипеда и больше ездить на нем не желал.
Во временной администрации села женщина - секретарь написала по моей просьбе, за плату, справку о том, что в честь освобождения Румынии гражданин такой то дарит мне этот велосипед в знак дружбы между народами, печати и подписи поставили. Велосипед чудом провез в Кустанай, справку вертели и так и сяк, написано на ихнем, я объяснял везде знак дружбы народов и прошло. А сколько забирали вещей в комендатурах, вокзалах пересадки - уму непостижимо. Пять лет я ездил, красовался по Кустанаю на велосипеде, а угнали его у гастронома, оставив мне цепь с замком. Увидел его родного спустя семь лет в Боровском, он стал еще красивее и наряднее, видно попал в заботливые руки, а стоял он возле милиции. В Кустанай приехал ансамбль из Молдавии, я возил их на автобусе, рассказал историю о велосипеде и показал старую справку в знак верности моего рассказа о велосипеде.Они быстро перевели, в справке было написано: "Один старый идиот продает эту вещь, а другой покупает, кто из них умней только бог разберет?" Умная баба. А печать, которую поставили мне на справку, была ветеринарной.
Мишка
Мишка с фронта вернулся в 1945 году в конце сентября, радости у них в семье было много. Надо же, трое ходили на фронт и все вернулись. Приходили посмотреть на него и стар и млад, приходили даже те кто его совсем не знал и шли чтобы увидеть счастливца вернувшегося с войны. Мишка, наш сосед с соседнего подъезда, вернулся старшим лейтенантом с тремя орденами и шестью медалями, а воевал в должности командира взвода связи. Только от него мы узнали, что вышестоящий командир обязан наладить связь с нижестоящим, только от него мы узнали, что провод связисты старались провести над землей, зачастую вешая его на вешки, так его не перебивало при артобстрелах. Руки его постоянно были заняты, вечно вязал какие то узлы, сплетал и расплетал ниточки, веревочки, проволочки. Взгляд его никогда не останавливался надолго на одном предмете, постоянно блуждая вокруг вместе с головой. Утром после завтрака он одевался брал с собою планшетку и выходил из дома. Где бывал наш герой Миша неизвестно, но видели его стоящим или сидящим то в одном конце города, то в другом. Что он там делал неизвестно. Спустя год Миша пропал с наших глаз, говорили, что работает где то далеко на стройке, связисты везде нужны. Выросли мы, деревья во дворе и дом наш стали меньше, малышня незнакомая бегала во дворе, а я закончив в 1952году медучилище попал по распределению в челябинскую больницу. У окна лежал Миша немного похудевший, он также выходил на больничный двор в уже старой офицерской форме шел бодро и уверенно по аллеям, совершенно не понимая, где он находится, куда он направляется, что он собою представляет. Шесть лет каждое утром он встает, одевается и идет устраивать свою мирную жизнь, в границах маленького больничного парка огороженого высоким забором.
Часто вижу Мишину маму с пакетами и сумками вся светясь изнутри, по- матерински счастливая она суетится вокруг его. Хоть такой вернулся. Счастливая, а мой папа пропал без вести в 1943году, был бы жив я за ним хоть куда...
Герой Советского Союза
С середины 1943 года мы шли в наступление только после 2-3 бомбардировок или артобстрела по квадратам и все равно мы имели потери 1:8 и даже 1:9., это не мои цифры, это А. М. Василевского. Эти цифры нельзя говорить детям, в истории у них написано совершенно по другому, такое Г.Х.Андерсен не смог бы придумать. Что мне было рассказывать детям, вот я и рассказал веселую историю-побаску. На самом деле было страшно, этот страх до сих пор стучится мне в голову, я боюсь ходить на разные встречи с молодежью, потому что боюсь когда нибудь я заплачу, а они скажут: "Герой Советского Союза, а плачет!" Я не прятался за спины своих товарищей, меня просто не убили на той войне. Вот мы ходим на разные мероприятия и воспитываем, а надо записать все честно, все как было, не скрывая и крутить по телевизору с утра до вечера каждый день. Вот это было бы настоящее воспитание. И пора прямо признать, что виновниками в развязывании войны являются С.С.С.Р. и Германия. Не немцы или русские виноваты, а Сталин и Гитлер развязали бойню. Сколько людей погубили напрасно. А мы военно-патриотическое воспитание своей молодежи проводим в чисто агрессивном направлении.
Прислал читатель, господин Баум
|
| |
| |
| litcetera | Дата: Воскресенье, 06.05.2012, 21:00 | Сообщение # 2 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 1363
Статус: Оффлайн
| День Победы
Никогда не знаешь где приобретешь, а где потеряешь. На Девятое Мая, вдруг послали в командировку, места хорошие мне дружественные, всегда что то организуют интересное, приберегут для меня какую нибудь историю. Выехал рано утром машина зверь ГАЗ-69, сколько не дави больше 60 километров в час не идет. Еле еле к 10 часам успел на место, к каждому столбу прикреплен флаг, деревья празднично побелены, заборы блестят новой краской, дома ухожены. Смотрю по сторонам, где то режут свинью, или просто сидят во дворе на лавочке, в некоторых дворах ни души. На площади перед конторой пусто со столба громкоговоритель-колокол передает песню Расула Гамзатова "Журавли". Дежурный по совхозу ознакомил меня с планом мероприятий на предмет празднования 9 мая. А сам энергично начал обзванивать свое начальство, не объясняя в чем дело. Через полчаса собрались все, согласно плану в 12-00часов торжественное заседание в совхозном клубе, вот об этом можно было бы написать статью, а добавив цифры и передовиков производства показать совхоз в полной красе. Мнутся мужики что то. Директор молодой хохол вдруг с надрывом говорит: " Ну вы ж поймите 99% населения совхоза немцы, это ж работяги от бога, а люди какие хорошие, не могу я их с автоматом гнать на праздник. Всю войну прошел на своих ногах, ранен был дважды, много раз награжден, но этими ногами собирать их по домам? Не могу! Они немцы и знают какую землю топтали мои сапоги. А их на зиму эшелонами сюда, до 61года держали, как скотину. План мероприятий есть, только праздника в немецкой деревне нет!!!". Для меня это было новостью и откровением... На Кустанайщине в селах с преобладанием немецкого населения 9 мая не праздновали, но на бумаге - радостно-шумно.
Наставник
В годы Великой Отечественной войны в Кустанае на нынешней территории завода химического волокна располагался завод по выпуску снарядов для артиллерийских орудий и минометов. Работу завод начинал прямо с колес, на ровной площадке рыли ямы под фундаменты станков, заливали бетон и ставили станок, уже через час станок работал, это было в августе-сентябре 1941года. Я, по причине физического недостатка, не был призван на фронт и работал мастером токарного цеха, под моим началом было шестнадцать токарных станков и дизель-генератор. На станок ставили по два пацана, работали по 12 часов в сутки, к осени станки накрыли сверху навесом, иначе дожди быстро выведут станки из строя. В старинном здании из красного кирпича нам была отведена комната, пока половина токарей работала вторая половина здесь кушала, мылась и спала. В ноябре ударили первые холода, станки начали смазывать веретенкой, иначе они отказывались работать на холоде, а мои токаря работали. Возщик на лошади подвозивший материалы со склада, сказал так: "Эти пацаны, если проработают зиму на улице, долго жить не будут". Зиму мы выдержали, а летом, в самую жару, мои пацаны начали умирать. Директор завода распорядился набрать среди местного населения и эвакуированных целую группу учеников, им всем дали рабочую карточку на питание, своей счастливой судьбе они были рады, голод теперь им не грозил. Работе на токарных станках обучал я.
План доводился на каждый станок, невыполнение плана грозило мне расстрелом, я превратился в тупое животное не думавшее ни о чем кроме плана. А мои пацаны 15-16 лет постепенно повымерли, прав был возчик. Под теплую крышу станки завели только к лету 1944года.
Полковник
Среди тех кто в Кустанае в шестидесятые годы возносил венки на могилы после торжественного парада полковник выделялся не только своим ростом и мужественной красотой но и ладно пригнанной полковничьей формой. Несмотря на просьбы друзей не приглашать его на мальчишник, я после парада пользуясь шапочным знакомством зазвал к себе в гости. К чести отставного полковника он не стал отказываться, а даже охотно согласился. Мальчишник мы закончили на даче, гости потихоньку разъезжались, а мой новый гость никуда не торопился, опять подоспел шашлык и в узком кругу мы помянули всех доживших до Победы. Пора было собираться домой, но мой новый друг полковник и не думал со мною прощаться и я пригласил на чай к себе домой. Начал он рассказывать как то вдруг: "Во время войны я командовал гаубичной батареей, один из наших тракторов сломался и командир орудия принял обычное в то время решение выходить из окружения в узкое окно прорыва без орудия сохраняя живую силу. В нашем дивизионе вышедшем из окружения появился С. М. Е. Р. Ш-евец и целыми днями ходил рядом со мною, задавал тысячи вопросов, на которые требовал немедленного ответа, кроме этого мне следовало отремонтировать одно орудие и два трактора, оборудовать новую позицию, послать разведчиков и взвод управления для предстоящей корректировки стрельбы на завтрашний бой, а смершевец все не отстает, а крутится около меня. Вечером мы с ним хорошенько выпили, оказался он "очень свойским парнем" норовил своим сапогом прямо в душу залезть, но куда ему полуграмотному деревенскому придурку обхитрить меня прошедшего к тому времени два года войны и поднявшегося от командира сорокопятки до командира дивизиона гаубиц, каждое из которых стояло на особом счету у командующего армией. Послало смершевца начальство, чтобы разобраться с обстановкой в дивизионе и найти виновных оставивших ценное орудие врагу. Все объяснительные он собрал и по ним выходило, что виновным в оставлении орудия он считает командира орудия, а меня в покрытии военного преступника. Выбора он мне не оставил, ординарец и повар помогли похоронить и распустили слух, что смершевец ушел в расположение своей части с уходящими в тыл легкоранеными бойцами. Две недели искали его, выспрашивали у всех бойцов дивизиона, двое легкораненых (по фотографии) даже признали в нем своего недавнего попутчика, опять началось наступление и мы вновь отвоевали свою гаубицу отремонтировали трактор и двинулись на Берлин. Это дело спустили на тормозах, но я забыть не могу. Ваши друзья, наверное, отговаривали Вас приглашать меня в гости, они ошибаются теперь после выпивки больше плакать не буду, потому что нашел себе оправдание
Аполлинарий Михайлович Головнин
Наш полк сформировался в 1942 году в городе Челябинск, так получилось, что основной ее контингент это рабочие, очень дружные между собой и родственно-знающие друг друга с давних времен. В нашей роте только мы с Аполлинарием деревенские, то есть лапотные. Апполинарий против меня куда там боевитее и шебутнее, потому как жил в казацкой станице и если бы не характер доставалось бы ему сыну лапотника т.е. крестьянина.. Наша армия наступала в сторону Харькова. Нам дали отдых в небольшом лесочке, командиры строго наказали не выходить из леса, в небе шныряли немецкие "Юнкерсы", Ближе к вечеру Апполинарий прибежал к командиру взвода и доложил, что обнаружил в лесу брошеный немецкий бронетранспортер, на вид целый, но нет горючки, требовалось около 100 литров бензина. Бойцы нашего взвода были посланы врассыпную по лесу искать горючку и нашли брошеный грузовой автомобиль с двумя бочками бензина в кузове. Бочки на руках были доставлены к бронетранспортеру. Аполинарий завел бронетранспортер и старательно учился ездить по небольшой полянке. Бронетранспортер оснастили противотанковым ружьем и двумя пулеметами, попросту привязав их к машине веревками. В один момент наш Аполлинарий преобразился из обычного бойца в боевого товарища командира взвода и его правую руку. Ближе к ночи мы тронулись, рядом с нами пофыркивая двигался бронетранспортер, мы шли гордые тем, что мы немножко более моторизованные, чем остальные. Спустя три дня Аполлинария с техникой забрали в распоряжение командира полка. Частенько, издали завидев бронетранспортер наша пехота пряталась и разбегалась кто куда, а было и звучала команда: "К бою готовсь!!!".
Дней через сорок к вернулся Аполлинарий, все такой же задорный. Свой приход он объяснил тем, что бронетранспортер в конце концов встал окончательно, двигатель на нем был изношен вконец.
Однажды, вечером мы с ним разговорились и он поделился со мною двумя вещами, в войну можно жить обычной жизнью, если верить в то, что человек, как биологическая единица, смертен и какая разница когда она тебя застигнет и вторая вещь, что в войне 1941года и 1812года мы отступая теряли миллионы жизней, оставляли на милость врага миллионы сограждан и огромные территории и потом нашу безаллаберность объясняли нашей стратегией холодной зимы, дескать приманим врага на свою территорию поморозим его вдосталь, а там он сам сдастся. Еще деды казаки с его станицы говорили, что до границы с Польшей наполеоновские войска еще как воевали, в конных атаках на двух павших казаков приходился только один француз, битву под Бородино мы с нашим Кутузовым М.И, проиграли вчистую, главнокомандующий Михайло Илларионович раз десять, как будто специально, подводил наши полки под картечь французов.
С нашей станицы с той войны вернулся каждый шестой, это боевой казак, а что говорить о нерегулярных полках и эскадронах их косили, как мы косой траву на лугу, коси сколько хочешь, одно слово не обученые - лапотники. Вот наши казаки в станице, еще в апреле 1941года говорили немец нападет обязательно к лету, об этом весь Союз говорил втихаря: мы простые знали - они в Кремле проспали. После войны опять найдут всевидящего, всезнающего, всемудрого, как в свое время Михайлу Илларионовича и сделают героем - стратегом. Апполинарием его назвал дед в честь станичного кузнеца. Аполлинарий Михайлович в октябре 1942года был тяжело ранен, умер он в 1954году немного не дожив до рождения своего второго сына названного позже Аполлинарием. Умер солнечным утром только встав с постели и потянувшись, не успев сказать : "ОЙ". Я только один раз смог поговорить с ним, но сколько я узнал от него о настоящей истории России, а не книжно- лакированной.
Еще Хатынь
В 1938году я выходила замуж за Петра, свадьба была веселой, гуляли на два села, мы с ним были ровней и характерами хорошо сходились. Осенью батька Петра на семейном совете постановил строить отдельный дом. Мой взялся за это дело с большим энтузиазмом и пока батька был в отъезде выкопал глубокий погреб, с другом Михайлом привезли с железной дороги добрые пропитанные смолью шпалы, вот с них то и сложили погреб и крышу, но батько приехав крепко ругался, больно большой погреб смастрячил и глубокий, пришлось делать выход изнего пологий со ступеньками. Погреб получился на славу прямо королевский. На следующий год после сенокоса поставили дом и зажили мы с Петром своим отдельным счастьем.
В 1939 году родился Ваня, в 1940 году Семка. Как началась война, Петю забрали в армию, я осталась дома, батько сказал, что до холодов немца побьют и Петро вернется, только не вышло, как он хотел, не вернулся Петро с войны. Мы попали под оккупацию, немцы пришли в село установили сколько, когда и чего сдавать продуктов в окружную комендатуру, село наше было в сторонке от дорог, иногда заезжали полицаи ходили по дворам интересовались партизанами, кто в селе занимается сбором оружия в лесах, все ли жители на месте. В нашем селе 65 дворов и слава богу никто не занимался такими делами. Перед отходом немцев полицаи стали приезжать чаше, много пили самогона, насильничали особо над девочками до 15лет. Староста увещевал и просил их прекратить безобразие, но они его расстреляли, как пособника партизан. В начале 1943 года в январе месяце к нам в село приехала на грузовиках рота немецких солдат, вокруг села начали рыть окопы, устанавливать орудия, прибыли три огромных танка с крестами, их спрятали накрыв соломой и сеном. Меня и детей с дому выгнали и мы перебрались в погреб. Честно скажу немцы на меня смотрели, некоторые прижав к стенке щупали, но не насильничали, хотя были среди них ох какие здоровенные. Утром я бегала к батьке с мамкой и помогала им чем могла, потому как они тоже должны были постояльцев не только кормить, но стирать, штопать белье, чистить обувь. Немцы заходя в дом обувь снимали и ходили на босу ногу, ели пили аккуратно. Каждый день они резали курицу и просили приготовить суп с лапшой, на столе лежали продукты которые выдавали им ежедневно, из них я готовила себе и детям и им. Через неделю начались бои за освобождение нашей деревни, три раза ходили наши на приступ, но немцы отбились. Вечером они пришли в дом разделись и сели кушать, я готовила и готовила, а они как с цепи сорвались ели без сытости в глазах, только тогда я поняла - они жратвой страх свой глушили.
Следующее утро началось с обстрела земля дрожала так, что в даже в нашем глубоком погребе плошку с фитилем нам пришлось держать в руках, я начала молиться, прижала к себе детей - это все было похоже на Армагеддон. Может через час, может через полчаса обстрел кончился, наступила тишина. Мое состояние на тот момент было такое; я хотела увидеть белый свет, но дверь погреба не поддавалась, топором я сломала сначала одну доску, затем другую и вылезла наружу на том месте, где был мой дом лежал перевернутый танк. В селе не было ни одного целого дома, ни одного строения, тишина стояла звенящая, я побежала к дому батьки и мамки погреб был обрушен, а сверху его завалило обломками сарая. Где то по краю села прошел наш танк, постоял с минуту и развернулся восвояси. Мои родные рассказывали к ним в село приехали четыре "Катюши" и не жалея снарядов палили около часа, хоть знали что в селе живут мирные граждане. Окончания войны я дождалась в родном доме, потихоньку выросли мои сыновья, но Петю, батьку, мамку и их односельчан никогда не забуду. В 1961году я на свои деньги поставила памятник всем погибшим и вписала все 267 имен. Памятник снесли, а мне грозили тюрьмой за такое самовольство, спустя год меня вынудили уехать с родных мест. Это история маленькой белорусской деревни, где я была так коротко счастлива, до сих пор вижу сны, что я проснулась в своем доме, рядом еще спит мой Петя, а за окном батька играет с внуками.
Разведка
Мы целый день наблюдали за немцами и нашли стык между позициями двух частей, где совершенно отсутствовала полноценная сплошная линия обороны. Между двумя пулеметами имелось метров 100-120 хорошо простреливаемого пространства без боевого охранения, где была возможность ночью проскочить в тыл и взять языка. Солдаты нашей роты: Молдаван, Блатной Бязя, Простой Бязя (родные братья погодки из Одессы), Ноготок и старший лейтенант Журавлев были снаряжены в разведку и подошли до наступления темноты, долго прыгали проверяя чтобы снаряжение не громыхало, подошел комбат и молча дал в зубы Молдавану и забрал у него котелок, ложку и фляжку. Сверили время, уточнили ориентиры и время выхода, снова проверили обмундирование, кинули на спички впереди вышло старшему лейтенанту. С двух сторон поднялась стрельба застучали эти два немецких пулемета пулемета, в небо поднялись осветительные ракеты и группа пошла. На следующий день, в назначеный час, мы пустили две ракеты и подняли стрельбу с двух сторон, чтобы отвлечь внимание немцев от места перехода, в эту ночь разведывательной группы не дождались. Вновь снарядили новую группу, все как всегда подняли стрельбу с двух сторон немцы в ответ застучали двумя пулеметами, в небо взвились осветительные ракеты и группа пошла, но через минут десять вернулась назад с немцем и Молдаваном. Повезло! Пришел комбат, пленного срочно отправили в штаб дивизии, но Молдаван на его вопросы отвечать наотрез отказался, у нас он выпил всю воду говорил два дня не пил и не ел. Принесли быстро покушать, ел Молдаван не как всегда жадно чавкая, а не торопясь, как бы напоминая комбату зуботычину. Молдаван начал рассказывать: "До дороги дошли нормально расположились в кустах долго ждали добычу и поймали солдата-связиста проезжавшего на велосипеде, сопротивления не оказал. Старший лейтенант распорядился связать мою левую и немца правую - такой был приказ. Рассвет наступил быстро и товарищ старший лейтенант распорядился оставаться на месте в кустах. Целый день немцы двигались тонкой цепочкой по опушкам леса не показываясь на открытой местности и скрывались накапливаясь в ближайших лесках. Движение танков, самоходок, бронетранспортеров и тягачей с орудиями началось с сумерек. По словам старшего лейтенанта, сейчас против нашего батальона стоит две пехотные дивизии, семьдесят танков, сорок самоходок, около двухсот бронетранспортеров и с полсотни орудий. Когда мы переползали нас немцы заметили, но огонь открывать не стали, а бронетранспортерами с включеными фарами ослепили нас, я отвернул с немцем направо, ему спасибо сообразительный и попали в овраг, это нас спасло. Немец сыкливый, всю дорогу молчал, сопротивление не оказывал, сзади напирали немцы, когда вы подняли стрельбу мы залегли и поползли".
В эту же ночь немцы применили тактику ночного боя позицию нашего батальона имевшего в наличии всего шесть сорокопяток они протаранили и проутюжили за неполные пятнадцать минут. Это был элемент внезапности, не воевали раньше по ночам немцы! Мы с Молдаваном попали в плен, меня контузило, а его засыпало еле откопали его с Винтом, причем нас никто не вел указали направление махнув рукой и мы шли человек тридцать-сорок в строю по двое, как привыкли, как будто шли на переформирование, по дороге в нашу колонну немцы впихнули Простого Бязю и Блатного Бязю. От них мы узнали, что старшего лейтенанта Журавлева и Ноготка немцы расстреляли, потому что у них в карманах обнаружили документы комсомольский и партийный билет. К обеду вышли на большое поле, здесь стояла немецкая военно-полевая кухня на два котла, нас покормили и отправили дальше. После обеда мы сбежали остальная колонна смиренно без охраны пошла в немецкий тыл, в плен, этому я до сих пор не могу дать объяснения, возможно, это какой то внутренний инстинкт поиска тишины и покоя. Мы это Блатной Бязя, Простой Бязя и я, а Винт покорно продолжал идти в колонне. Нас повел Блатной Бязя к вечеру мы выскочили на одиноко стоящий хутор, разжились жратвой и автоматом, дед с бабкой указали направление движения с единственным ориентиром озером с заросшими камышом берегами, обогнули его прошли еще 3-4 км и попали к своим. Блатного Бязю с автоматом сразу поставили в строй, а меня и Простого Бязю отправили с сопровождающим в тыл. Наш сопровождающий, мужичок с Алтая, назад не торопился, в дороге мы хорошо поспали, перекусили и отправились в Лутово, сердитый сержант прочитав наши бумаги отправил нас дальше в Архиповку, попали мы туда только на следующий день. Лейтенант с совершенно белыми бровями выглядел одновременно и страшно и фантастически комично, долго вызнавал куда дели оружие, как попали в плен, сколько пробыли в плену - отпустил нас с миром, выдав соответствующую бумагу каждому. Поплутав в тылах еще три дня наш хитрый сопровождающий вывел нас в расположение своей роты, на последок сказав: "Дураки, хоть и голодные, но главное живые". В чужом взводе нас в первую очередь отправляли вытаскивать с поля боя раненых, посылали в ночную разведку боем. Это когда мы втроем подползали к немецким окопам и кидали лимонки на немецкие голоса и шорох по паре гранат и дальше, как дождевые черви вкручивались в землю, потому что пальба с двух сторон начиналась несусветная. Командиры в это время примечали пулеметные точки. Парочку раз Простой Бязя метнул трофейные гранаты в сторону наших окопов, чтобы не посылали не в очередь. Следует заметить немецкие гранаты очень удобные для метания. Догадались однополчане кто прислал им в подарок гранаты, поняли от одесситов-погодков жди чего угодно, одним словом от нас отстали. Только через пару недель прорыв заткнули, выровняли фронт отбросили немца, а нас отправили в свою часть. От нашего почти полноценного батальона осталось семь бойцов. После войны мы несколько раз встречались с однополчанами и когда нас спрашивали, чем знаменит наш батальон, мы отвечали, что батальон погиб задержав наступление врага на пятнадцать минут. Великая Отечественная война продолжалась 1418 дней или 34032 минуты, так вот пятнадцать минут НАШИ.
После демобилизации в октябре 1946 года я вернулся в родную Денисовку подружился с Галимжановым Молдахметом, встретил подругу жизни, воспитываю двух сыновей и трех дочерей, работаю в автобазе. Награжден тремя боевыми и двумя трудовыми орденами, но самая дорогая моя награда медаль "За отвагу", за тот пятнадцатиминутный беспощадный бой.
Мясо
На станции нас сгрузили с вагонов, загнали в наполовину разбитый пакгауз и не давая отдохнуть строили и отбирали, меня никто не брал. Ближе к вечеру нас опять построили, отбирал капитан от которого гнусно пахло водкой. Нас выстроили отдельно, составили список, провели перекличку и накормив повели в расположение полка. По краям дороги валялись разбитые танки, бронетранспортеры, автомобили. Чем дальше шли, тем становилось все боязнее. С утра нас построили во дворе одноэтажной школы, вдоль строя ходил полковник, изредка задавая вопросы солдатам. Потом полковник и давешний капитан зашли в школу, из окна с треском вылетел капитан под крик полковника: "Мясо". А где ж взяться обстреляным, если с нашей Дудаковки уже забирали шестнадцатилетних голодных подростков?
Капитан Сударев. 9 июля 1941 года
Наше зенитное орудие 61К и сломаный трактор стояли в низине. Личный состав орудийного расчета еще не произведя ни единого боевого выстрела, лишился командира орудия внезапно умершего от неведомой нам болезни. Подъехавший на мотоцикле капитан быстро распорядился тяжело груженую снарядами полуторку отогнать в лесок и замаскировать ее. Немцы нескончаемым потоком шли по дороге обтекая наше брошеное орудие, к вечеру поток иссяк. Мы разгрузили машину, с помощью ее и "такой то матери", подтащили орудие к опушке леса, установили и замаскировали его. Два пулемета он распорядился установить на флангах. К полудню показалась большая колонна противника, мы атаковали ее. Орудийный расчет работал слаженно, как на учениях, у меня сложилось ощущение будто это происходит не на войне, где убивают. Зенитное орудие благодаря высокой скорострельности наносило существенный ущерб живой силе противника и транспорту. С флангов работу довершали пулеметы. В первые 3-4 минуты согласно приказа мы уничтожали в основном грузовые автомобили и бронетранспортеры, фашисты очнулись и начали оказывать хорошо организованное ожесточенное сопротивление перейдя в атаку на флангах. На 8-10 минутах боя замолчал левый пулемет, затем закончились снаряды, немцы начали окружать нас. Капитан был ранен, когда бежал к умолкшему правому пулемету, поле боя мы покинули на полуторке. Через 4-5км завернули в лесок, капитан умер, имея в достатке индивидуальные медпакеты, мы не имели элементарных навыков оказания первой медицинской помощи. Немцы на мотоциклах до темноты шарили по окрестным лесам. С наступлением темноты через брод в районе Полицы миновали реку Плюссу и выехали в расположение своих. Первым нашим боевым командиром был офицер, начальник местной раймилиции капитан Сударев, мы поняли: война - это использование малейшей возможности дать бой.
Это воспоминания жителей нашей области о прошедшей войне.
Прислал читатель, господин Баум
|
| |
| |
|
