| Леонардл | Дата: Суббота, 04.02.2012, 11:13 | Сообщение # 1 |
|
Первый после бога
Группа: Модераторы
Сообщений: 389
Статус: Оффлайн
| Фирма, в которой Люба не нашла себе достойное применение, имела обширный спектр действия. И чем-то напоминала русскую матрешку, где в чреве больших кукол прятались маленькие. Здесь от безобидного, на первый взгляд знакомства по телефону и оказанию мужчинам, естественно, всем тем, кто очень в этом нуждается, психологической разгрузки - можно было смело перейти к практическим занятиям. И договориться о совместной встрече.
Хозяйка фирмы Инна была сравнительно молода, эффектно выглядела, и довольно-таки прилично изъяснялась по – немецки. Ее чуток портила верхняя, тонкая как шнурок губа, которая придавала ей несколько брезгливый вид.
Она поздоровалась с Виктором, и он ощутил крепкое пожатие ее ладони. И взгляд у нее был цепкий и настороженный. Он протянул ей документы и дал свою визитку. Инна мельком взглянула и тут же вернула все назад.
- Вот вам и тихоня, - хмыкнула она, .- Не зря ведь говорят, что в тихом омуте- черти водятся. За несколько дней пребывания в незнакомой Германии вскружила голову такому эффектному мужчине? Хорошо. Пусть будет так. Мужчины зачастую сами себе придумывают сложности и проблемы.
-Что вы этим хотите сказать? - удивленно спросил он.
-Я знаю вашу избранницу не первый год. Она ужасно невезучая по жизни. То ее первая любовь, куда- то завеялась. То мужа убили. Я ее знаю с двенадцати лет. Мы входили в одну сборную области по гимнастике. Она живет в мире каких-то собственных, несбыточных грез. И все надеется, что обязательно появится какой-то волшебный принц на белом коне, или белой тачке. А жить надо сегодняшним днем. Не строила бы из себя недотрогу и девочку – паиньку, то не оказалась бы за чертой бедности. Я, честно говоря, хотела ей помочь и жизнь ее устроить. Но если человек сам не хочет, если ее смущают и пугают встречи с мужчинами гораздо старше ее, но способными в корне изменить ее тусклую жизнь, то тут я бессильна.
Инна достала из кармана жакета записную книжку, открыла ее, протянула Виктору листок, на котором была написана: Люба Кондаурова. И проставлен адрес.
- Спасибо вам большое,- сказал Виктор.- Это просто замечательно и мне очень нравится.
-Что замечательно и что вам нравится?- усмехнулась Инна.
-А то, что она такая, можно сказать, неповторимая. А если бы она была такой, как все, то это было бы просто противно и ужасно.
Он кивнул на прощание, несколько опешившей Инне, и направился к выходу.
Вернувшись в свой город, он подъехал к магазину. Олег и Лиза были в подсобке, сверяли товарооборот за истекшую неделю с большой книгой прихода и расхода. Едва только взглянув на него, наблюдательный Олег тотчас захлопнул свой гроссбух и молча, ждал, что же ему скажет старший брат.
- Олег, Лиза. Мне надо срочно, если получится, то готов и сегодня съездить в Россию,- сказал Виктор.
-Господи, а что там у вас дома в Армавире случилось? - встревоженно спросила Лиза.- Я два дня назад вечером разговаривала с Ирой. Вроде там, все нормально и никто не болеет.
- Мне надо не в Армавир, а во Владимир. Это километров двести от Москвы, - объяснил Виктор,- Я еду к своей будущей жене и к своей дочурке Юлечке.
-Витя, что ты такое говоришь? - широко раскрыв глаза, пробормотала Лиза. - Какая еще дочурка?
-Помолчи, пожалуйста, и никогда не перебивай моего старшего брата, - сразу же твердо и решительно вмешался Олег,- Витя знает, о чем говорит, и что ему надо.
- Спасибо, братуха, и ты Лиза не сердись понапрасну. Женщина, к которой я еду и которая запала мне в душу, живет во Владимире. Зовут ее Люба и мне нужна только она и никто другой. Ее дочурку зовут Юлечка. Ей три года. Столько же, сколько было бы моей Юлечке, не погибни бы она вместе с моей Эрной. И я не представляю себе дальнейшей жизни без них. Ни о чем меня не спрашивайте, все равно то, что я вам скажу, кроме непоняток и удивления, у вас ничего не вызовет.
- Витя, родненький ты наш, а кто же против твоего счастья? -затараторила Лиза, с опаской посматривая на Олега,-А ты что по Интернету, или по переписке с ней познакомился, с этой Любой? И нам ничего не сказал. Ну, мы же тебе не чужие. Ведь так же? Что ты мне знаки делаешь, Олег? Я, разве что-то не так сказала?
- Всё ты по делу и по месту сказала,- сказал Виктор,- Нас с ней судьбы свела и была она в Германии всего – ничего, несколько дней. Попала сюда совершенно неожиданно и, думаю, только для того, чтобы увидеть меня, и чтобы мы с ней встретились. И никакие сводни, свахи, все эти бюро знакомств ко мне и Любе, никакого отношения не имеют.
- А зачем мы попусту время тратим на всякие ненужные вопросы, - вмешался Олег, -давай мы тебя сегодня и соберем в дорогу и отправим. Если Владимир находится неподалеку от Москвы, то лететь лучше всего из Франкфурта - на- Майне прямым рейсом на Москву. Я сейчас посмотрю каталог авиарейсов на Россию из аэропортов Германии, который купил еще в прошлом году. Лиза, что ты на меня уставилась. Собирай Витю. Продукты укомплектуй: сухие копченые колбасы, сыры, печенье, шоколад, конфеты. Вина хорошие, сладкие. Пару бутылок коньяка фирменного. И для девочки положи в сумку куклу Барби, и ту здоровую, что крякает, как утка, и глаза закрывает.
-Так мы же идем на день рождения дочери нашего штоербератора, - осторожно возразила Лиза,- Мы же эту куклу его дочке хотим подарить.
-День рождения будет еще через неделю, а Вите горит сегодня. Запакуй эту куклу. И вот что, чуть не забыл. Пошли, Витя со мной.
Он провел его через весь магазин и направился тому месту, где стояла вертикальная вертящаяся стойка с образцами ювелирных изделий нескольких известных российских фирм.
Не усидев в подсобке, Лиза подошла к ним. Олег попросил тетю Валю открыть ключом витрину, покрутил ее, внимательно рассматривая образцы изделий из золота и серебра. Затем выбрал одну элегантную по форме и кружеву колец цепочку и, подыскав, к ней коробочку, показал Лизе:
- Ну, как одобряешь мой выбор?
-Очень хорошо смотрится и золото высокой пробы. И я бы от такого подарка не отказалась.
Олег улыбнулся и, передавая коробочку брату, сказал:
-Это твоей невесте на память от меня и Лизы.
-Спасибо, братуха, - произнес растроганный Виктор.
-Так, зарплата была недавно, - сказал Олег.- И денежки у тебя еще остались. На карточке у тебя тоже есть. Пошли в подсобку я тебе дам представительскую сумму на билеты и в дорогу. Оставь мне адрес и телефон в России. Чтобы мне было бы спокойно, и я всегда мог бы с тобой связаться. А пока отправляйся домой и приготовься в дорогу. Я пришлю за тобой Аркадия. Он тебя довезет до аэропорта и посадит в самолет. А мы быстренько тебя соберем.
Через два часа Аркадий уже подрулил к дому, где жил Виктор. Аркадию было пятьдесят четыре года, но он еще был очень крепок и, играючи, мог запросто разгрузить полную груза фуру. В прошлой, советской жизни он был мастером спорта по штанге и старшим научным сотрудником в одном из харьковских научно – исследовательских институтов. И как он сам любил напоминать, то был без пяти минут кандидат наук. Просто не успел защитить диссертацию, над которой старательно и вдохновенно работал десять лет. Союз скоропостижно скончался. И, помахав большой науке своей огромной ручищей профессионального гиревика, Аркадий выбрал эмиграцию в Германию, о чем никогда не жалел. Но при случае, любил покопаться в прошлом, которое, по его мнению, и по большому счету было не таким уж плохим, или ужасным, как это считали некоторые его коллеги по эмиграции в Германию.
И хоть на их счастье пробок в это время на автобане не было и дорогу к аэропорту они преодолели быстро и без особых помех, но все равно оформление билета и проверка багажа отняли немало времени. Виктор успел на этот рейс, буквально, в считанные минуты. Спасибо Аркадию, две самые тяжкие сумки, набитые Олегом и Лизой под завязку, он тащил в своих здоровенных ручищах.
Рейс в Москву прошел очень спокойно, без всяких осложнений. Стюардессы были милы и заботливы. Досмотр и получение багажа тоже прошли практически в очень спокойной обстановке. И вскоре Виктор катил на такси в сторону Ярославского вокзала. Особых проблем с билетом в купейный вагон до Владимира областного, как его раньше величали при советской власти, а ныне губернского города российской федерации, тоже не возникло. Правда, купе ему досталось не очень хорошее, почти рядом с туалетом, но все это не могло его раздражать или огорчать. Согласно времени, проставленному в билете, он прибывал к месту назначения утром. В купе, кроме него, никого еще не было и он, не торопясь, разместил свои три сумки под крышкой нижней полки.
А вскоре появились и остальные пассажиры. Трое мужчин, среди которых заметным авторитетом и старшинством отличался лысоватый коренастый дядька, кому на первый взгляд легко можно было дать лет пятьдесят с гаком. Все они были с кейсами, и почти у каждого был пакет. Лысоватый оказался общительным мужиком. Он протянул Виктору руку, представился: Григорий Степанович. И остальных двух своих спутников представил. Все они были в Москве на краткосрочных курсах по менеджменту. Успешно их закончили и получили сертификаты установленного образца. И теперь ехали домой реализовывать на практике свои знания на предприятиях, где они работали. Григорий Степанович ехал до самого Владимира, где он работал в качестве зама на крупном частном предприятии, которое как он охотно объяснил своему случайному попутчику, держит его бывший школьный друг, а ныне хозяин и гарант семейного благополучия и уровня жизни своих работников.
Остальные двое: Виталий и Юрий были значительно моложе и работали на предприятиях в Муроме, и в Коврове.
Виктор поздоровался со всеми, сказал, что он родом из Армавира, и едет во Владимир, к своей невесте.
Григорий Степанович достал из своего кейса плотную книгу с цветной обложкой и предложил всему составу их купе сходить в ресторан, отметить получение сертификатов, а также знакомство с Виктором и заодно поужинать. Потому, как его любимая женушка, запрещает ему ложиться спать на голодный желудок.
- Это хороший, фирменный поезд. И в Москву мне частенько приходится наезжать. Кормят в этом вагоне ресторане вкусно.
Отправились все вместе в вагон – ресторан и Виктор заметил, что книгу Григорий Степанович из рук не выпускает. И это обстоятельство очень удивило Виктора, но он постеснялся спросить своего нового знакомого, зачем это ему книга для чтения в вагоне –ресторане? Не в библиотеку ведь идут в самом-то деле?
Поезд уже плавно тронулся в путь, постепенно набирая ход. Двери купе были открыты и пассажиры шумно говорили, спорили, и что-то выясняли друг у друга. В одном из купе бурно обсуждали еще совершенно свежие события: трагическую гибель ста человек шахтеров, погибших на шахте в Новокузнецке. Судьба остальных тридцати шахтеров еще была пока неизвестна. Но практически никаких надежд уже не было.
- Да всегда в этой разнесчастной и замордованной стране народ был заложником, то коммуняк, то этих воровских демократов,- с надрываом кричал кто-то, апеллируя к собеседнику.
В вагоне-ресторане было чисто и пустынно. За столиком, напротив окна, ужинала семья из трех человек. Крупный мужчина с бородкой клинышком, очень похожей на бородку основателя большевистской партии, сцепив перед собой руки, сумрачно и неотрывно глядел на графинчик с водкой. И держал перед собой руку с вилкой, на которую был наколот огурчик. Обрадованная таким наплывам потенциальных едоков и заказчиков спиртного, успешная реализация которого, весьма стимулировала ее заработок, официантка метнулась к ним, как угорелая. После тщательной консультации с Григорием Степановичем, который незаметно и уверенно руководил своим небольшим коллективом попутчиков, состоящим из четырех человек, меню было утверждено
-Значит так, ребятушки, закажем четыреста граммов. По соточке водки на одно пьющее горло. И возьмем по поджарке, салатику, закажем пару бутылок минеральной, Запьем чайком с печеньем, чтобы потом, на ночь, глядя, не дергать зря проводницу. И как раз на четверых разбросаем эту сумму. Нет возражений?
- Ну, а если, кому-то покажется маловато, то с нами кладезь премудрости человеческой – книга.
И он с нескрываемой нежностью погладил ее лакированную обложку и хитро подмигнул Виктору, который все силился прочитать название, и всерьез подумал, что это замечательная книга очень полезна, потому как этот симпатичный и простой с виду мужик, буквально, из рук её не выпускает.
Выпили по стопке, дружно взялись за вилки и после того, как немного заморили червячка, Виталий из Мурома сказал, со злостью в голосе, обращаясь к лысоватому, кто с аппетитом ел и щурился от удовольствия:
-Вот ты, Григорий Степанович, все Путина нахваливаешь, а простому люду разве стало жить лучше и сытнее?
- А простому люду, дорогой Виталик, всегда было хреновато: и при царях-самодурах, и при большевиках и нынче- при массовой капитализации с с газификацией Европы, - ухмыльнулся Григорий Степанович, и, поставив книгу на попа, что-то отодвинул. Он раскрутил потайную кнопку, разлил водку из книги по стопкам. Заметив изумленный взгляд Виктора, ,он.довольно улыбнулся и зажмурился, как зажиревший, избалованный человеческой любовью и заботой, здоровенный домашний котяра
-А ты бы, оказавшись на этом хлебном месте, - сидел бы, сложа руки, и все время только о нуждах народа думал? Так, брат, все мы устроены с личной выгодой. Плюнь на политику, думай о хлебе насущном. Ещё бабушка моя покойная, ведь простая колхозница была, а умом Господь ее не обидел, всегда мне говорила: « Ешь, пока рот свеж».
Когда выпили, Григорий Степанович закрутил пробку, закрыл ее потайной створкой и, обращаясь к Виктору, кто, не скрывая улыбки, смотрел за его манипуляциями, спросил:
- Ну, что, попутчик наш, из казацкого края, приобщился к моей, самой любимой и такой познавательной книге? Помню у нас в деревне, в библиотеке, висел плакатик со словами Алексея Максимовича Горького: «Любите книгу – источник знания». К хорошему источнику надо припадать не часто, но регулярно и тогда тонус всегда будет в боевом состоянии.
А молчаливый Юрий застенчиво предложил выпить совсем чуть-чуть за успешное окончание курсов и получение корочки менеджера.
-Действительно, пора бы, - встрепенулся Григорий Степанович, - Ради чего и собрались, а то выпиваем, понимаешь, без определенной цели. Чем больше политики в жизни обычных людей, тем хуже голова соображает, а мозги сдвигаются набекрень. Ну, товарищи - менеджеры, в добрый час. А ведь надо же столько лет жили без такого понятия, как бизнес и этот чортов менеджмент, и ничего так вроде жили. И работали с огоньком, и отдыхали с интересом, и учились с пользой, и детишек клепали под горячую руку.
- Ежели вдруг из меня, бывшего колхозного паренька, бывшего комсомольца и члена партии, бывшего советского инженера, получится дельный менеджер с хорошо развитым капиталистическим мышлением, то тогда я окончательно поверю, что капитализм этот клятый, хоть он нам всем проблем наделал и всю нашу жизнь перетряс, но все же победил бесповоротно. И сдаётся мне, возврата к прошлому не будет никогда...
Уплатив по счету, они отправились в свое купе. И закрыв двери, расположились по своим полкам. Через некоторое время в купе был слышен только мощный храп трех мужиков и постукивание колес о стыки рельс. Поезд мчал Виктора сквозь ночь к месту встречи с Любой и Юлечкой, и что его там ждало, и как все теперь будет в его жизни, он себе отчетливо не мог представить. Сон не шел и был он возбужден тем, что после нескольких лет пребывания в Германии, внезапно оказался на своей Родине. Еще утром он находился в привычном для него мире, где вроде не ощущал себя беспомощным, лишним. Где не все было ему понятно и не все радовало и удовлетворяло, но не было унизительного ощущения своей никчемности. И никто, никогда не упрекал его в том, что он чужой там, где слово русский произносят с разными оттенками, но совершенно без всякого восхищения.
А теперь после стольких лет отлучки он вновь оказался на родине, где при общении можно было и не следить за правилами построения фразы. И где все было знакомо и понятно с раннего детства. И что там не говори, и как не крути, но ведь за женой едет в глубинку России. А представить себе, что женой будет коренная немка - он даже в мыслях бы не захотел. Пусть даже она будет самой красивой и добродетельной женщиной.
Промаявшись пару часов, он все же заснул и приснился ему отчий дом, построенный руками отца. И братья мамы тогда ему здорово помогали. Калитка была открыта настежь, и Виктор вошёл во двор, где каждый камушек помнил его ребенком. Увидел отца с матерью такими, какими он их запомнил до их смерти: ещё здоровыми и не постаревшими. Он направился к ним, широко раскрыв руки, беззвучно что – то говоря, но какая-то неведомая преграда удерживала его с неодолимой силой. Родители радостно и приветливо ему улыбались, но не сдвинулись с места, словно их зацементировали в землю. И он еще сделал одну попытку преодолеть эту силу отторжения, рванулся к ним, что-то крикнул, и проснулся от своего крика, разбудив своих попутчиков.
Когда до места назначения оставалось не более десяти минут и состав, сбавляя скорость,
катил к перрону, Григорий Степанович сказал: Скорей всего меня встретят с работы. Пришлют дежурную машину. Если не возражаешь, то довезу тебя к месту назначения?
Виктор поблагодарил его, вытащив записную книжку, назвал адрес.
-Знаю этот район и улицу. Эти хрущобы, когда-то строили для рабочих тракторного завода. Еще лет двадцать пройдет и у нашего мэра голова опухнет, что с этим жилфондом делать. Потому, как он медленно, но верно он приходит в полное запустение.
Встретил Григория Степановича водитель дежурной машины, и он же помог Виктору донести в машину сумки.
Старая, отработавшая не один срок волжанка, поскрипывая и постанывая, еще довольно-таки бодро покатила в город. Через полчаса прибыли на место. Водитель достал из багажника сумки. Григорий Степанович вышел, протянул руку Виктору.
-Вот он крайний дом и второй подъезд. А чего ты такой бледный, дружище? Волнуешься,
небось?
-Волнуюсь,- признался Виктор,- Не знаю еще, как доченька меня примет. Три года ей всего.
-А ты попробуй. И скажу тебе, как отец четверых детей, который без своей семьи не мыслит прожить никакой другой, пусть даже самой сладкой и свободной жизнью, держи себя на полном серьезе. И будь честен в словах, в поступках. Они, малые, хоть и ведут себя, как дети, но все чувствуют и понимают по-взрослому. Будь счастлив, дружище!
Через несколько минут Виктор дотащил на площадку третьего этажа свои сумки, покрутившись, в нерешительности перед дверью, где стоял номер двадцать три, и на табличке было написано: Кандаурова Дарья Максимовна.
Он прокашлялся для порядка, вздохнул несколько раз глубоко, как перед прыжком в воду с высоты, и нажал на кнопку звонка. Дверь открыла еще не старая женщина с круглым миловидным лицом. Держась, за подол ее платья, выглядывала маленькая светловолосая девочка.
- Здравствуйте. Вот приехал к вам в гости,- совершенно неожиданно для себя, - пробормотал Виктор, хотя пока был в дороге, продумал этот главный момент встречи и должен был сказать совсем другие слова.
Мать Любы с удивлением уставилась на него, увидела стоящие рядом с незнакомым мужчиной сумки, и сказала, что они никаких гостей не ждут. И на всякий случай спросила, а может, вы перепутали адрес?
-Да, вроде не перепутал, - пробормотал Виктор, не отрывая взгляд от Юлечки, кто с опаской и с интересом смотрела на незнакомого дядю.- А Любу можно позвать? Мне надо с Любой переговорить.
-А Люба наша ушла в жилищно-коммунальную контору, разобраться с платежами. И в аптеку зайдет мое лекарство получить. Она скоро придет. Я даже не знаю, что мне делать. Я вас совсем не знаю. И перед дверью вас держать нехорошо и не по-людски. А время такое поганое, что опасно чужих в квартиру приглашать. Прямо-таки не знаю, что мне с вами делать? Вы хоть скажите, кто вы? И откуда и зачем к Любе моей приехали? Я ей, значит, родная мать буду: Дарья Максимовна.
-Из Германии я приехал. Зовут Виктор Чибисов. Вот только что с поезда и сразу же к вам.
- Из Германии! Что же вы, молодой человек, сразу же не сказали? Ой, Господи, а я вас на площадке мариную. Входите, пожалуйста, и уж простите меня, но береженых и Бог бережёт.
Давайте мне сумочку, что легче. Мне после двух инфарктов совсем нельзя ничего тяжелого поднимать.
Он пронес сумки на кухню, попросил дать водички.
-Хотите, квас мой домашний попробовать? Очень хорошо жажду утоляет, а минеральной воды у нас нет .А если хотите, то я чаек вам заварю с мятой и зверобоем.
-Давайте кваску домашнего. Давно я уже нашего родимого кваса не пил,- признался он.
Квас действительно был очень приятный и освежающий. Опрокинув пару кружек, Витя принялся распаковывать сумки.
- А может, Любочку подождете и с ней все порешаете,- предложила Дарья Максимовна,- А, может, мил-человек, вас с дороги покормить? У меня как раз картошка к вашему приходу сварилась. И грибочки наши попробуете - грузди да маслята соленые. Скажите, пожалуйста, Виктор - это ведь вы нашей Юлечке столько всего понакупили и книжки детские подарили?
- Ну, что подошло ей? - спросил он, наблюдая за девочкой, которая не сводила с него серых, чуть выпуклых, по-взрослому настороженных глаз, и не отходила от бабушки.
-Ой, дай вам Господь, всего самого наилучшего! Все ей в пору пришлось, а то, что на вырост, тоже не залежится. Растут детки не по дням, а по часам. Ой, как Любонька моя, обрадуется. Ой, ведь не поверит она своим глазанькам. Приехала из Германии такая несчастная, плакала у меня на плече. Говорит, мама, встретила я случайно замечательного человека. Так он мне сразу в душу запал, что ты даже представить себе не можешь. Красивый - глаз не оторвешь, ласковый, и нежный, и добрый, и такой порядочный, что даже и не верится, что нынешние мужчины могут быть такими. А я совсем ему не понравилась. Вот ведь, кому-то счастье достанется в жизни. Выходит, ошиблась, зоренька моя ясная? Выходит, вы к Любочке моей по-хорошему приехали. Ну, правда, же?
-Правда. Вот приехал просить ее руки и хочу стать ей мужем и отцом Юлечки. Дадите свое материнское согласие?
- Ой, ну что вы, Виктор, конечно же, с дорогой душой отдам за вас мою единственную доченьку, кровиночку мою родненькую.
От неожиданности и от всего услышанного, у матери Любы подкосились ноги, она присела на стул. Виктор распаковал сумки, выложил продукты на кухонный стол и,
добравшись до кукол, вытащил Барби в коробочке. И достал вторую, большую куклу, которую он протянул Юлечке.
Та вопросительно посмотрела на бабушку.
-Бери, внученька, бери, это тебе подарок. Скажи, дяде Вите спасибо.
Она едва слышно пробормотала: спасибо, взяла куклу, прижав к себе, долго ее рассматривала. Потом отдала куклу бабушке и, подойдя к Виктору, протянула руку к Барби.
-Ну, раз тебе она больше нравится, то возьми ее, и играйся на здоровье, - улыбнулся Виктор.
Он открыл прозрачную крышку, достал куклу, и, посадив Юлечку на колени, положил ей в руки Барби
-Она маленькая и красивая, -сказала ему девочка,- А ты мне насовсем дал, или только поиграться?
-Насовсем,- серьезно подтвердил Виктор, который многое знал и умел в жизни, а вот как правильно и педагогично вести себя с маленькми, совершенно не знал, и не умел.
-Знаете, о чем я вас попрошу, Виктор, - сказала мать Любы.- Вы берите Юлечку и идите в гостиную, отдохните. А я сейчас на кухне управлюсь. Может, к приходу Любы стол успею накрыть.
Он бережно отнес Юлечку в гостиную. И вспомнил пророчество Альтаира: « Этой девочке суждено проводить тебя в последний путь и закрыть твои глаза, когда придет твое время».
Он достал портмоне, вытащил цветную фотографию Эрны, показал ее девочке:
-Юлечка, это кто?
Она посмотрела на фотографию и, не задумываясь, сказала: Это мама Люба.
- Умница, ты моя! - воскликнул довольный Виктор и, поцеловав ее, спросил: А ты, знаешь, кто я такой?
Она пожала плечами и ничего не ответила.
- Теперь я буду твой папа, - на одном дыхании произнес Виктор, стараясь унять дрожь волнения.
-Нет, ты просто дядя, - ответила она. - Папа Коля лежит в маленьком домике в земле. И мама говорила, что его убили на войне.
Виктор лихорадочно соображал, подыскивая нужные слова, и лишний раз убедился, что Григорий Степанович очень правильно подсказал ему, что маленькие дети все понимают и чувствуют порой, как взрослые.
- Папу Колю убили,- согласился он с такой постановкой вопроса,-А разве, может, мама Люба и ты Юлечка, жить без папы ? Всем мамам и детям нужны папы. Правда?
Она, молча, кивнула.
- Я очень хочу быть твоим папой, Юлечка, и чтобы мы все жили вместе. Ты, я и мама Люба.
- А ты хороший папа?- спросила она после некоторого раздумия,- У моей подружки Леночки папа все время пьет водку и всех бьет. И они сильно кричат, и плачут. И на бабушку мою он всякие плохие слова говорит, и руками машет. А когда он так делает, бабушка сразу же закрывает двери, и мы не ходим гулять.
-Я обещаю тебе, пушинка моя золотая, - произнес Виктор, целуя свою названную дочь, что он больше не будет так себя вести и пугать тебя и бабушку, и руками махать. Он ногами замашет. И, вообще, больше никто и никогда не обидит тебя, мое сокровище, нашу маму Любу и бабушку. Никто и никогда! Ты веришь своему папе?
-Ага, - сказала она, дотронувшись прохладными пальчиками до его щеки.
В прихожей щелкнул замок, отворилась дверь. Вероятно, это вошла Люба. Он слышал торопливый шепот Дарьи Максимовны, которая спешила объяснить дочери, что же такого значительного произошло за время ее краткосрочного отсутствия. Послышался торопливый стук каблучков, и Люба буквально залетела в гостиную. Прислонившись к дверному косяку, она смотрела на него изумленными, широко раскрытыми глазами.
- Вы, ты, вы? Ты приехал? Это просто, невероятно!
-Как видишь, это я – живой и невредимый. Что ты смотришь на меня, как на приведение? Меня смело можно потрогать. Может быть, я что-то неправильно сделал?
-Нет, что ты, всё правильно, не сердись на меня. Я тогда просто подумала, что не понравилось тебе. Я позвонила, как договорились. Но никто не ответил. Потом, когда хозяйка начала требовать, чтобы я отправлялась домой, то я решила на всякий случай еще раз позвонить. Но телефон молчал, и я поняла, что ты не имеешь никакого желания меня видеть, и слышать.
-Никогда не делай, детка, преждевременных выводов, - сказал он, поднявшись с дивана и, не выпуская из рук Юлечку, подошел к ней.- Меня практически двое суток не было дома. Дел было полно, и я еще за родителями жены брата ездил в другую землю.
- Ты, наверное, приехал посмотреть на Юлечку. И после этого сразу же уедешь?
Он понял, что она все еще считает, что он к ней, как женщине, просто равнодушен.
- Ты прости меня, Люба, за то, что утром, после той нашей с тобой ночи, я, конечно же, неправильно себя повел. И ты после этого сделала свои выводы. Но все это не так. Просто мне не двадцать один год, как тебе, малышка моя. Мне понадобилось чуток времени, чтобы понять окончательно, что без тебя и моей доченьки, жизнь моя будет неинтересной и неустроенной.
- И ты понял это уже окончательно, миленький мой?- прошептала она, не сдерживая слез.
-Мама плачет, - строго сказала Юлечка, укоризненно посмотрев на него.
-Ничего, доченька моя, это мама плачет от радости, что мы все вместе. Люба, выслушай меня один раз и больше я повторять не буду:
- Я приехал в свою семью, к своей любимой женщине, к своей ненаглядной дочурке.
-Я всё поняла, всё поняла. Ты приехал в свою семью, единственный мой, и мой самый долгожданный принц. А все- таки, волшебные сказки детства порой сбываются.
Он засмеялся, оттер тыльной стороной ладони ее слезы, сказал:
- Вот что, девочки мои дорогие, пойдем, отметим по-домашнему мой приезд и возвращение в семью. Я что-то жутко проголодался!
Леонид Шнейдеров
|
| |
| |
