Наверное, на этом кино не оттоптался только ленивый. Правда, я любопытен, и поэтому, кашляя и морщась, досмотрел «Снайпера» до конца. После чего вздохнул с облегчением. И с сожалением. Сожаление — скажу даже больше: беспокойство — только усиливается от того, что в последнее время появилась масса фильмов «пра вайну», экранизирующих байки вроде вот такой: «Вхожу в пике, вижу — «мессеры»! Ну, я, не будь дурак, врубаю задний ход — и в облака!»

Я насторожился сразу же, едва в титрах промелькнули фамилии продюсеров фильма: Владимира Заметалина — бывшего главного «батькиного» идеолога, и его «коллеги» Александра Зимовского — бесстыжего вруна, долгое время с маниакальным усердием певшего дифирамбы «батьке»-узурпатору в должности столбового политобозревателя синеокой «Центроевропы».


И Заметалин, и Зимовский обладают непревзойдённым талантом — превращать всё, до чего они дотронулись тем или иным способом, в дерьмо. Не стал исключением и этот мини-сериал. А ведь когда-то киностудия «Беларусьфильм» снимала качественное, по-настоящему патриотическое и пронзительное военное кино!

Хочу сразу же заявить: я категорически возражаю против того, чтобы подвиг советского народа в Великой Отечественной войне «воспевали» столь пошлым, феерически бездарным образом мерзавцы и расхитители народного достояния из числа приближённых гитлерофила и психопата Лукашенко. Дуэт «Зимовский — Заметалин», продюсирующий фильм о подвигах — это оксюморон. Разумеется, ничего, кроме угрюмой, омерзительной клоунады, эти засранцы изобразить не могли. Им самоотверженно, с выдумкой, с огоньком, притопывая, приплясывая и скабрёзно кривляясь, помогали режиссёр и сценарист «Снайперов».

Но — по порядку.

Ни в 42-м, в котором действие фильма начинается, ни позже, снайперская война не велась посредством крупных соединений снайперов. Снайпер — ювелир, и работа его — ювелирная. Штучный товар. Снайпер работает с напарником, реже с двумя. Сделав один выстрел, непременно меняет позицию. Два снайпера (иногда — три) работают вместе со специальной группой прикрытия. Чрезвычайно редкий случай — четыре снайпера берут под контроль квадрат. Но толпа бегающих по передовой снайперов — это даже не ляп и не развесистая клюква. Это оскорбление. Зрителей — в первую очередь.

Эпизод, открывающий фильм — подразделение снайперов останавливает немецкое наступление — при всём своём патриотическом пафосе не выдерживает никакой критики. (Особо «вставляет» крупный план немецко-фашистского кованого сапожища, топчущего доску с портретами передовиков производства. Кто тут стебанулся — сценарист или оператор, мне неведомо, но я проникся.) Десяток (?!?) снайперов кучно (?!?) передвигается (?!?), уставившись в слабенькие оптические прицелы мосинских винтовок образца 1891/1930 гг., ничего не видя и не слыша вокруг. Потом они бурно и креативно общаются друг с другом, находясь на огневой позиции (?!?), держась в пределах радиуса поражения одной мины (?!?). Вообще-то в случае обнаружения одного (!) снайпера наступление останавливается, и на вероятный район снайперской позиции обрушивают огонь десятки (а то и сотни) стволов артиллерии наступающей стороны. Это азбука войны, аксиома наступательной тактики — немцев, русских или инопланетян, всё равно. Командир, решивший себя повести так, как немецкий офицер в этом фильме, был бы предан военно-полевому суду — если бы уцелел, конечно. Немецких солдат, судя по всему, изображали призывники грозной лукашенковской армии: горькие дети в мешковатых «фельдграу» затравленно жмутся к стенкам окопов, а толстый фриц в очках с погонами майора матюгами (хоть не по-русски, и на том спасибо) гонит их в атаку. Под пули снайперов.



Великолепен в своём безумном неправдоподобии и следующий эпизод картины — гибель возлюбленной командира снайперов Яшина (актёр Дмитрий Певцов), «беларусочки». Яшин выводит своих снайперов из зоны миномётного обстрела. В засаде его поджидают немецкие снайперы. Яшин, что-то заподозрив, отстаёт от товарищей и начинает озираться. В этот момент «беларусочка» возвращается за Яшиным и начинает со слезами на глазах объясняться ему в любви. Сначала Яшин, учуявший опасность, шипит на любимую: «Уйди!» Но вдруг, вняв (с какого перепугу?!) её мольбам, разворачивается, и секунду спустя влюблённые страстно обнимаются и целуются взасос, — прямо как есть, с передовой, покрытые пылью, грязью и пороховой гарью. Что характерно — в прицеле у немца, хотя в полуметре от них располагается спасительное «зауглом», где оба станут совершенно неуязвимы — кладка ещё довоенная, не фуфло какое-нибудь.


Разумеется, злобный враг убивает «беларусочку». На помощь легко раненому командиру прибегают остальные. Вся эта толпа суетится по-прежнему прямо в фокусе (для «альтернативно одарённых» — камера снимает прямо через перекрестие прицельной рамки) у вражеского стрелка, почему-то не использующего шанс перестрелять таких страшных русских снайперОв, как куропаток.  Думаю, идиотизм ситуации, представленной на экране, в комментариях не нуждается.


Вообще, количество чудовищных ляпов этого киноизделия, совершенно деморализующих хоть сколько-нибудь знающего историю зрителя, необозримо. От несуществующего камуфляжа и маскировочного грима до не соображающих вызвать поддержку бронетехники специалистов по контрснайперской борьбе. От немецких реплик, не совпадающих с переводом ни по фазе, ни по смыслу, до одинокого следа грязной подошвы на полу вылизанной ванной комнаты, — мало того, что погода ясная и солнечная, так и след на полу всего один! Ошеломляющие нестыковки сюжета: непонятно зачем взятая в командировку героиня Марии Мироновой на вопрос, нравится ли ей чистенький домик, где её поселили, с гневом отвечает: «Он же фашистский!», а минуту спустя лезет в шкаф и начинает примерять какие-то висящие там тряпки (естественно, не существовавших в изображаемую эпоху фасонов), — только один пример из множества. Создатели картины, видимо, почитая зрителей полными дебилами, попытались «втюхать» им набор вставленных друг в друга каких-то нелепых кастрюлек, выдав их за ракету V-2, хотя даже ребёнку известно, как она выглядела.


Разумеется, антагонистом доброму, славному и немногословному (действительно так!) Яшину назначен толстый НКВД-шник, с лицом, не обезображенным печатью интеллекта. Конечно же, жирный и тупой мясник вместо исполнения своих прямых обязанностей отплясывает в кабаре (откуда кабаре в оккупированном городке?!), лапает немецкую шпионку, на голубом глазу принимая её за коминтерновку (Коминтерн давно распущен, но авторы «кина» об этом не подозревают), и напивается в зюзю.


Потом толстяк (не иначе, как с крутой похмелюги) загоняет на убой солдатиков, даже не почесавшись и не обращая внимания на жалобное блеяние Яшина: «мы все умрём!». В конце фильма мы три минуты (!) любуемся, как второстепенные персонажи — учёная фотографиня (Миронова) и её шеф в прикиде от Индианы Джонса (шляпа, ботинки, ковбойка) мучительно и неестественно обнимаются и целуются в диафрагму.


О качестве актёрской игры прекрасно высказался один из участников обсуждения на «Кинопоиск.Ру»: «Игра на нуле. Певцов — очень хороший киноактёр. Один из лучших в современном российском кино. Но у меня создалось впечатление, что ему творцы не дали развернуться. Мне кажется, он поставлен для демонстрации своей наружности. Для того, чтобы режиссёр мог на тусовке сказать: «А у меня сам Певцов снимался!» И больше ни для чего! На эту роль с таким же успехом можно было позвать и менее маститого гражданина, ведь сама роль никакая! В чём её суть? Судя по сериалу, так в том, чтобы ходить-бегать туда-сюда, вздыхать-хмурить брови, имитировать (именно имитировать!) какого-то командира… Миронову вспоминать даже не хочется. Её-то зачем позвали, раз вся роль свелась к мытью в ванной и брожению по подвалам? Дама — неплохая актриса, а этот сериал выставил её под очень неправильным, на мой взгляд, углом».


Следует добавить, что, по словам самого Певцова, ему помогал вжиться в роль снайпер белорусского «Алмаза» — спецподразделения МВД. Вероятно, уважаемому актёру не известно, что снайпер спецназа и снайпер-диверсант (роль которого Певцов должен был исполнять) — это разные, хотя и родственные, военные профессии. Пилот-истребитель и пилот ночного бомбардировщика тоже воюют совершенно по-разному, хотя и тот, и другой — лётчики, и паёк получают в соответствии с нормами лётно-подъёмного состава.

Впрочем, некоторые зрители хвалят фильм за патриотизм и воинственно требуют «не замать», поскольку фильм, дескать, патриотичный. Хочется спросить: в чём заключается патриотизм? В том, что в фильме (халтурно и убого) показаны эпизоды Великой Отечественной? В том, что сотрудника армейской контрразведки кинодельцы выставили дураком и похотливым ничтожеством? В том, что советские снайперы во главе со своим командиром продемонстрировали, в соответствии со сценарием, вопиющий непрофессионализм и халатное отношение к своим обязанностям? В том, что в ответ на невразумительные попытки командированного Михайловского уговорить немецкого ракетчика отправиться вместе с ним в Москву, соратник Вернера фон Брауна выстрелом разносит себе башку? (В реальности, как известно, часть немецкой ракетной команды долго и плодотворно работала в СССР, пользуясь такими условиями труда и жизни, о каких советские граждане той эпохи в большинстве своём и мечтать не могли.) В том, что бойцы армии-победительницы тырят спирт из замка (и как не ослепли, попробовав эту отраву, бедолаги — спирт-то для топлива?!) Или в том, что эти же горе-пьянчужки улепётывают из-под обстрела снайперов с криком «Это ж спирт! Не отдам!»?! Если это — патриотизм, я с такими «поцреотами» не желаю иметь ничего общего!


Ещё цитата: «Певцов кличет свою чудо-команду, каким-то образом уцелевшую в Сталинградской битве. Герои решают зачистить замок и скрытно передвигаются прямо в логово врага. По крайней мере, им самим так кажется. Толстый Тупой НКВД-шник, прогуливающийся как раз неподалёку от того самого логова, издали примечает крадущихся героев, весело машет им автоматом и орёт: «Я здесь!» Только случайность позволяет снайперам спасти жизнь глупого жирдяя и продолжить выполнение задания».


Пожалуй, хватит: для простого перечисления диких анахронизмов и запредельно идиотских ошибок, содержащихся в фильме, — вроде сборки патронов для снайпинга при помощи рук и плоскогубцев, — потребуется как минимум пара дюжин страниц. Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно: несуразности настолько лезут в глаза, а сюжет так расползается от торчащих тут и там «роялей», что весь смысл культурной задачи фильма — рассказать о жизни людей на войне, о том, как остаться людьми вопреки всему ужасу, который она, война, с собой несёт, — оказывается невоплощённым. Перед нами — отчёт об освоении бюджета, красиво нарисованные компьютерщиками пули в полёте, горы трупов, демонстративное целование нательного креста, — словом, всё, что угодно, кроме фильма о героизме и товариществе, о чести и достоинстве советских воинов. А если добавить сюда беспомощные диалоги и вялую игру актёров (за исключением, быть может, Певцова) — что же тогда вообще от фильма остаётся? Да ничего. Пшик. Профанация. Минус бесконечность.


В общем-то, этого следовало ожидать: «Из Назарета может ли быть что путное?»  Злобный кретин Заметалин и мелкий болтливый бес Зимовский, как обычно, блестяще справились: вываляли в дёгте и перьях идею серьёзного современного кино о Великой Войне, опустили и цинично отымели ни в чём не повинных зрителей, изгваздали в дерьме талантливых актёров. В этом кино, как в зеркале, отразилась вся несостоятельность, убожество и непрофессионализм лукашенковского режима. Как живём, такое и кино снимаем. С чем я их и поздравляю.

А нас, вынужденных давиться псевдопатриотической жвачкой, пропущенной через пищеварительный тракт двух отъявленных негодяев, можно только пожалеть.

Вадим Давыдов