Посвящается всем тем, кто всегда и во всем оставался верен Торе и Евангелию, освященному искупительной жертвой Иисуса Христа. Ветхий и Новый заветы стали предтечей Корана Пока только один Иисус Христос мог полностью расшифровать божественную книгу Господню. Цивилизации приходят и уходят. Люди рождаются, живут и умирают. Книга Бога –бессмертна!!!

Предсказание

И завершились первые сто лет III-го тысячелетия. И сумели люди разгадать многие тайны жизни и смерти, и возгордились люди, и поставили себя, выше Бога. И обуяла гордыня весь род человеческий, невзирая на расы, и цвет кожи. И забыли люди о заповедях Божьих, и пробил их час. И свершилось то, о чем предупреждали пророки и ясновидящие, все те, кому был дан талант заглядывать в будущее.

И проникла на Землю страшная космическая болезнь, и оказались бессильны перед ней наука, и медицина. И в одночасье погибли люди на всей Земле. И там, где когда-то бурлила жизнь в многомиллионных городах, поселились кладбищенский покой, и мертвая тишина. И остался один человек на Земле, перед которым космическая эпидемия оказалась бессильна. И был он преклонного возраста – еврей из города Бердичева, где испокон веку жили его предки, и откуда разлетелись по белу свету, потомки его, в поисках счастья и удачи. И был Яков - сапожник. И любил свою профессию, и считал ее весьма полезной. И никогда за всю свою долгую жизнь, он не делал никому зла: не кощунствовал, был умерен во всем, не завидовал, не осквернял себя недостойными поступками. И почитал он Господа своего- строго соблюдал заповеди Божьи, постился, и ежедневно читал Тору. И всегда по субботам посещал синагогу, где общение с единоверцами, наполняло его радостью. И, оставшись один, без всякой возможности заработать, и купить себе все необходимое для жизни, кормился он с участка земли своей, в надежде, что возродится род людской. И тогда понадобится его древнее ремесло.И трудился он неустанно, в поте лица своего, как предписывал Господь прародителю людей- Адаму. И ремонтировал Яков обувь, своих, внезапно умерших соседей. Многих из них, ему пришлось похоронить, ибо все похоронные службы обезлюдели. И вскоре стало жутко ему от одиночества, и понял он, что нет никаких сил человеку, жить вне общения с другими людьми. И заплакал он, и стал умолять Господа предать его смерти, и дать ему возможность соединиться с теми, кто покинул его.

И услышал его стенания, Господь удивился, что остался кто-то, из наказанного им рода человеческого, и решил увидеть, выслушать того, кто великим чудом избежал кары Господней. И принял Господь вид странника, утомленного долгой дорогой, и переступил порог дома Якова. И был Яков несказанно рад, забредшему нежданно путнику, и встретил его приветливо, и попросил разделить с ним трапезу, и рассказал Яков гостю о своих горестях.

Выслушал Господь печали Якова, обозрел скромное жилище его, увидел на тумбочке возле кровати том Священного Писания, проникся к Якову добрым чувством, посоветовал ему быть, как и прежде, смиренным, богобоязненным, во всем уповать на милость Всевышнего. И попрощался Господь, покинул Якова, пребывая в большой задумчивости. И вернувшись в свои чертоги, обозрил Господь, непривычно притихшую Землю, которая стала уже дичать. И вспомнил Господь, что создавал он эту Землю себе в радость. И человека создавал для этой Земли. И одно без другого - жить не может. И ушел гнев из сердца его, и пожелал он возродить род человеческий на Земле. И устроил он так, что из подвластного ему космического мира, попала к Якову, пригожая лицом и статью, молодая женщина. И наделил Господь Якова здоровьем, неистощимой мужской силой. И принесла женщина, ставшая женой Якову, здоровое, многочисленное потомство. И пошли следом внуки, и множился род Якова на Земле. И росли отпрыски его, быстро постигая премудрости житейские. И отличались сообразительностью, почитали Якова, как основателя рода и патриарха. И охотно слушали рассказы его о еврейском народе, о его пророках, о прошлом, обычаях, и традициях. И было Якову странно и грустно замечать, что нет в отпрысках его, той еврейской живости, того характера, темперамента, умения еврейского фантазировать, той, присущей его нации, способности, шутить, даже в грустные минуты. И грустно ему было,что в его отпрысках совсем нет любви к острому словцу. И пошли его потомки спокойствием своим, и характером - в свою мать. И не чувствовалось ни в их речи, ни в повадках, не единой искорки того еврейского, что ощущал он душой и плотью своей, некогда в своих прежних детях и внуках. И огорчало это Якова. И научил он свою супругу готовить еврейские блюда по рецептам своих предков. И старалась она ему угодить, но все равно, чего-то не хватало, какой-то самой неуловимой малости. И без этой, особой, специфической малости - блюда, приготовленные его старательной супругой, не были похожи ни по вкусу, ни по аромату на ту стряпню, что готовила, когда-то его покойная жена Циля – еврейка до мозга костей. И даже пахла Циля, как-то по-другому. И это был запах его народа, его еврейства, что впитывается сразу с молоком матери, и проносится через всю жизнь, до самой смерти. И мучительная мысль поразила Якова в сердце. Понял он, что тщетны его попытки, сделать из своих новых отпрысков - истинных евреев. И что, никому из обычных людей, кроме Господа, Творца нашего, не ведомо таинство превращения обычного смертного в еврея. И понял он, что после его смерти не совершит кадеш* над его изголовьем любимый, более шустрый, чем остальные - внук. И, что он - Яков, уйдет в мир иной не евреем, как все остальные его предки, а неизвестно кем...

И возвопил от ужаса Яков, и, вознесся, стон его к Господу. И захотелось Господу понять, что беспокоит того, кому он воздал от щедрот своих, кто примирил его с родом человеческим. И принял Господь знакомый Якову облик странника, и вновь посетил его. И встретил его Яков радостно и гостеприимно, накрыл обильный стол, не ведая, по простоте душевной, кто сидит перед ним. И стал Яков делиться с желанным гостем, своим наболевшим. И вознес при страннике Яков хвалу Господу своему за все милости, которыми тот осыпал его, и возродил род человеческий на Земле. И сказал Яков, что тесто Господне, дало хорошие и вкусные хлебы. Но всегда, чтобы тесто хорошо взопрело и взошло, клали хозяйки в него дрожжи. И спеклись, ныне хлеба Якова, почему-то без еврейских дрожжей, и горестно ему видеть, что его последыши, совсем не унаследовали еврейские черты. И после его смерти падет забвение на еврейский народ, ибо, когда дерево не плодоносит, а усыхает, то оно на корню гибнет. И только Господь – Властелин и Творец всего Сущего, только он – один, знает, как из обычных смертных людей, возродить евреев на Земле.

Улыбнулся Господь и сказал Якову:

- Однажды Всевышний проникся доверием к земному человеку Аврааму, посчитал его самым достойным из всех потомков праведного, и богобоязненного Ноя. Авраам – праотец еврейского народа - не докучал Господу своему недостойными поступками и просьбами, радовал своего Господа истинной верой, послушанием, выполнял все Божьи повеления. Но народ праведного и верного Авраама, которому уготовано было повеление свыше: нести слово Божье во все пределы Земли, стать священниками для остальных народов, своим непослушанием и тягой к всевозможным соблазнам, огорчал Господа своим упрямством и грехопадением. Отрадно, что ты просишь не за себя, а за народ свой, но, посуди, а стоит ли, это делать и возрождать евреев на Земле? Появятся евреи и тут же, неминуемо появятся, гонители и хулители их – антисемиты. И опять одни начнут преследовать других, и все повторится заново. А сейчас, когда нет евреев среди твоего рода, возрожденного к жизни, разве не спокойно и безмятежно протекают дни ваши без ссор и вражды? И Господу это покой и отрада.

И ответил Яков страннику:

- Если есть день, то должна быть и ночь, ибо чудно сотворил Господь наш Землю, во благо людям, а себе в радость. Если Бог даст возродить мой народ, то почему бы, не появиться и антисемитам ? На то и щука в реке, чтобы карась не дремал. И если евреи не найдут способ, как укротить и обхитрить антисемитов, то для чего им, называться евреями и просить Божьих милостей?»

Понравился Господу ответ Якова, и рассмешил его. И сказал он на прощанье, что богобоязненные и верные служители Господа, да будут им щедро вознаграждены, а, уповающие на своего Творца, да возрадуются. И, что желание Якова уйти в мир иной, отпетым по еврейскому обряду, посильно для Творца, даже если и не останется больше ни одного еврея, который смог бы прочитать Кадеш. И коли Яков праведно жил, то и покинет он этот мир, истинным евреем. И вернулся Господь в свои чертоги, и задумался над просьбой Якова. И вызвал он архангела Гавриила, поручил тому посмотреть внимательно, может, еще кто-то из полноценных евреев, рожденных от матери-еврейки и знающих иврит, сохранился на Земле. И надо поспешить, ибо дни Якова, к которому Господь проникся уважением и состраданием, сочтены. И в случае, полнейшего отсутствия евреев на Земле, то тогда ему – архангелу Гавриилу - поручается прочитать заупокойную молитву для благости души Якова. И такой чести, никто из живших ранее на Земле евреев не удостаивался, но разве только достойнейший и премудрый Моисей, чью душу принял на руки его Господь и Повелитель.

И прошло совсем немного времени после посещения странника, чей визит доставил Якову несказанную радость и вселил в него надежду, то стал чувствовать Яков, что силы его жизненные, и бодрость, которой его некогда наделил Господь, иссякают. И понял он, что времени у него осталось мало. И проводил он долгие дни на кладбище, где схоронил некогда свою Цилю, и где упокоены были его родители и родители жены. И трепетно готовился Яков ко встрече с ними в ином мире.

И пришел как-то к Якову старший сын от брака с космической женщиной, он сказал отцу, что прибыли откуда-то незнакомые люди, изнуренные долгой дорогой, и просят они дать им воду, ибо терпят они нужду в этом. И выглядят они суетливо, проявляют ко всему болезненное любопытство. И что они, почему-то вызывают у остальных членов семьи Якова, странную, но довольно устойчивую неприязнь.

И выслушав сына, поспешил Яков к пришельцам в надежде, что встретит обычных землян, так же, как и он, спасшихся чудом, и возрадуется общением с людьми, по которым он смертельно истосковался, ибо ничто не может заменить человеку общения с подобными себе, рожденными на Земле. И когда увидел он пришельцев, среди которых были пожилые и молодые мужчины, женщины и дети, то остановился, как вкопанный, ущипнул себя несколько раз, дабы проверить, не сон ли это, ибо одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это такие же земные люди, как и он сам. Но мало того, услышав их речь, увидев их глаза, понял Яков, что он вновь обрел милых его сердцу соплеменников. Старшим у них был раввин с благообразной седой бородой, но еще крепкий на вид. И повелел Яков своему старшему сыну обеспечить пришельцев всем необходимым, и заметил неприязнь в глазах сына. И когда сын ушел выполнять поручение отца, заплакал от счастья Яков, обнял раввина, и пригласил своих соплеменников быть гостями, и просил их остаться, поселиться в этих пределах. И сели они с раввином, как двое старейшин своих родов, и рассказал Яков свою историю.

И слушал раввин его внимательно, и затем, поведал свою историю. Был он из рода потомственных священнослужителей, которые брали свое начало от левитов, учрежденных пророком Моисеем по поручению Господнему. И от отца к сыну, как величайшее сокровище, передавали они старинный фолиант Торы, который, по преданию, достался их прародителю после изгнания евреев из Испании, в годину страшного и кровожадного изверга Торквемады, да суди его Господь за все его злодейства перед родом человеческим, ибо никого не щадил изувер и фанатик, и явный служитель Князя Тьмы: ни евреев, ни христиан, ни слабодушных отступников еврейской веры – марранов. И когда постигла людей Божья кара, и мор обезлюдел Землю, пожирая людей миллионами, и не было никакого спасения, то собрал раввин в своей синагоге всех тех , кто доверился ему, и постились они, и непрерывно молились. И, когда раввин изнемогал от усталости, то фамильную Тору читали по очереди все те члены общины, кто владел ивритом. И уповали они к Господу, чьи наставления содержит боговдухновенная Тора, просили его о милости и спасении душ. И когда завершился мор, и вышли они из синагоги, то место, где они раньше жили, обезлюдело. И, схоронив всех, кто был не предан земле, отправились они, дабы исполнить предначертания Торы. И решили пройти дорогой своих предков в землю обетования, дарованную Всевышним еврейскому народу, ибо полностью осознавали, что нигде, кроме этой земли, не будет чувствовать себя еврей: уверенно и счастливо. И соорудили его братья по крови и вере- подобие Ковчега Завета и положили туда Тору – спасительницу и кладезь мудрости Господней, и теперь нет у них более священной обязанности, как исполнить предначертания, указанные в Священном Писании.

И попросил Яков раввина остаться и объединить пришельцев с отпрысками его, в которых тоже ведь течет еврейская кровь, и положить, тем самым, основу для возрождения еврейского народа. И сказал ему раввин: Вижу, достопочтенный брат мой, как душа у Вас томится и болит. И, так думаю, Вы уже давно не обращались к Господу нашему. И пора Вам уже приобщиться к тому, что завещано с детства». И заплакал Яков и сказал: «Прости меня, ребе, грешен я». И получили пришельцы все необходимое, обещанное Яковом. Женщины приготовили пищу, и пригласили Якова к столу. И пригласили его семью к столу, но к великому стыду его, ни жена, ни трое сыновей, ни дочери, не пожелали разделить трапезу с пришельцами. И, заметив его замешательство, ребе улыбнулся и сказал: Теперь видите, уважаемый, как легко еврею затеряться среди чужих, и как трудно остаться самим собою и сохранить все свое. Так было раньше, и так будет всегда. И, видно, на роду нам написано: быть везде чужими, и вызывать неприязнь, даже и в том случае, когда и причин видимых нет. И разделил Яков трапезу со своими соплеменниками. Ел он все то, что когда-то готовили ему его бабушка, мать, жена. И сказал после трапезы Яков: Амахайе! И вместе с остальными единоверцами возблагодарили они Господа за доброту его, и щедрость его. И подсказало сердце Якову путь его судьбы. И отправился он домой, собрал свои сапожные принадлежности, и все- то, что было дорого ему, как память, о его жене Циле, о его еврейских детях и внуках. И ушел навсегда к своим единоверцам - евреям. И сделал он это без принуждения, а по вольной охоте, и ничего не стал объяснять своей второй жене, и новому потомству. И, уходя от них, взглянул Яков последний раз в их глаза, и понял, что стал им ненавистен, как и те, пришлые евреи. И будет это ненависть передаваться из поколения в поколение, и обжигать им души. И если возродится еврейский народ, то все начнется сызнова, как и предсказал чудный странник, посетивший Якова в минуты отчаяния и скорби. И навестивший его, когда дом наполнился голосами детей и внуков, радовал Якова в его оставшиеся дни, пока не пришли единоверцы. И случилось то, что и должно было случиться, ибо, кто может поручиться, что может, перелистать свое будущее так же легко, как и свое прошлое? И сознавал он в душе, что не по годам его преклонным, окажется тяжкий и мучительный путь к Иерусалиму, заповедному для каждого еврея. И что вряд ли он увидит его, ибо у стариков обострено чувство скорой смерти, и все же, Яков не дрогнул.

И, попрощавшись с дорогими ему могилами родных и близких, отправился в путь с народом своим. И оказался этот путь труден и утомителен не только для пожилых, и таких, преклонных годами, как Яков, но и для молодых мужчин и женщин и детей. И случалось, нападали на них дикие звери, убивая несчастных. И оказывается, что не все люди погибли, а те, кто уцелел от космического мора, одичали, и стали хуже диких зверей. И приходилось мужчинам каравана, который вел седобородый раввин, ни на минуту не отходивший от Ковчега Завета, где лежала его фамильная Тора, ставшая общенародной ценностью его малочисленного, измученного судьбой племени, отбиваться от назойливых преследователей. И караван, преодолевая все преграды, двигался, обдуваемый ветрами Африки. И сухой, жгучий воздух пустыни, швырял им пригоршни песка в глаза, вызывал непрестанную жажду, а вода стала дороже самой жизни.

- 2-

И пребывал Господь в своем саду, среди диковинных благоухающих деревьев, растений и цветов. И привиделся ему сон, будто, стоит он на горе Синай, наблюдая, как возвращается из египетского плена народ Израилев. И ведет его пророк Моисей, который запал Господу в память неукротимой любовью к своему народу, и просил не раз Господа о снисхождении к своим собратьям, которые доставляли Всевышнему немало огорчений своим непослушанием, неистребимой тягой к язычеству, идолопоклонству, всему мерзкому, чем соблазнял их Князь Тьмы – большой знаток слабостей человеческих. И явственно слышал Господь голоса людей, зовущих его, взывающих о спасении и милостях. И сладкой музыкой отзывались для слуха его слова Торы, которую он заповедовал людям в назидание. И желал он, чтобы еврейский народ донес бы слово Божье всем остальным народам, дабы жить в мире и разумении, не искушать судьбу свою, не навлекать гнев Господний, не испытывать терпение Творца и Судьи своего. И сон его, как рукой сняло, а голоса и мольбы, стенания и молитвы, обращенные к нему, продолжали звучать на знакомом ему иврите.

«Странно, - изумился Господь, - И народа-то еврейского не осталось, а кто же, тогда взывает ко мне?»

И пришел к нему архангел Гавриил, оповестил Всевышнего, что старик Яков, кого Господь удостоил милости стать зачинателем рода человеческого, покинул свою жену, отпрысков и ушел, хотя дни его жизни сочтены. -Удивительно, до чего люди неблагодарны и спесивы, - нахмурился Господь. - Сколько раз я в этом убеждаюсь, но, все же, поддаюсь их мольбам. В здравом ли уме, находился этот Яков, который с первой же нашей встречи произвел впечатление благопристойного и доброго человека? Мы ведь не посылали ему никаких испытаний, или так же сильна в нем, как и во всем роде человеческом, жажда за добро платить злом и забывать все доброе?

- Властелин мира и Повелитель Небесного Воинства, ты велел мне проверить, остался ли кто-нибудь из евреев на Земле, дабы помочь старцу Якову упокоится по обряду своей веры. Пока я искал евреев на Земле - они сами пришли к Якову. И, соблазненный присутствием соплеменников, Яков ушел с ними, отказавшись от своего почетного права патриаршества, и спокойной кончины.

- Выходит, что кроме известного нам Якова, уцелели еще какие-то евреи? - удивился Господь. – Воистину, неистребимый народ!

Гавриил поведал Господу, что, приняв человеческое обличье, он встречался и разговаривал с женой Якова, его старшим сыном, и пересказал своему Повелителю все подробности исхода Якова из своего гнезда.

- Значит, тяга жить и умереть евреем, оказалась для него сильнее милости Господней, - сказал Всевышний. – Он, или самый большой глупец среди смертных, или достоин величайшего уважения. А признаться, у меня стала крепнуть мысль сделать этого Якова - бессмертным. Он бы всегда напоминал мне об этом упрямом народе, который я выбрал среди всех остальных и который столько всем нам доставил беспокойства. И не выполнил свое главное предначертание: не стал священником и учителем других народов. Что же, получается, Яков уже не единственный еврей, уцелевший после нашего наказания? Откуда, взялись эти бродячие евреи, о которых ты мне сообщил, и мы об этом понятия не имеем?

- Это мне пока не ведомо, - вздохнул Гавриил. – Они направились в Иерусалим, дабы осесть там и возродить свой народ, но не рассчитали сил. И теперь остались без воды и пищи, неподалеку от горы Синай.

- Так вот к чему, сон мой вещий, вот откуда звучат эти мольбы и молитвы, - задумчиво произнес Господь. - Согласись, Гавриил, что человек земной, в отличие от подданных других миров моего владычества, самое непредсказуемое, упрямое и неблагодарное существо, из всех, наделенных разумом. Я полагаю, что ни одному из моих архангелов и серафимов не удастся выиграть у людей в шахматы, ибо их поступки, их мышление, порой, загадка и для их Творца.

- У них безвыходное положение, - продолжил Гавриил. – Или они погибнут от жажды, или их всех настигнет новоявленный Амалек**, вдохновленный Князем Тьмы, который повелел их всех уничтожить и забрать редкую Тору , которую, как зеницу ока, бережет раввин-предводитель.

- Ну, во врагах и гонителях, у евреев недостатка никогда не было, - усмехнулся Господь, – Эта же ненависть и усердие преследователей, пали бы на головы любого другого народа только по той причине, что мы избрали его. А как иначе, наш извечный и последовательный оппонент – Князь Тьмы сможет, доказать мне и небесному воинству свою полнейшую независимость? И кого он привлек в качестве нового Амалека?

- Старшего сына Якова, который тем самым убивает двух зайцев: становится главою рода и получает благословение, и поддержку Князя тьмы.

- В свое время, когда я передал нашему верному Моше мою Тору, дабы постигли смертные, что непостижимо их разуму и знаниям, таким же скудным, как их жизни и благие дела, возник спор между толкователями Торы, кто выше: пророки, которых я более, чем кого-либо из смертных, удостаивал общения, или мудрецы, объясняющие смысл моих учений и наставлений, адресованных людям. Я с большим вниманием следил за этими забавными спорами, но по разумению многих толкователей вышло, будто бы мудрецы полезнее и выше пророков, даже если Господь и не удостаивает их порой своего внимания. Как будто, правая рука лучше левой, или наоборот. Жизнь многих поколений уходила на эти пустые споры, а вот почему, у отцов-праведников и достойных слуг Господних, рождаются такие выродки, как Каин, Исав или этот злодей Амалек, имя которого я повелел стереть из памяти человеческой, никто так и не удосужился объяснить. Надо полагать, что «любитель» древних книг и старинных фолиантов, а также слабостей человеческих, уже спешит на запах крови.

- Преследователи в трех переходах от горы Синай, двигаются кратчайшим путем. Ведут их демоны ночи и пустыни.

- Тогда и мы поспешим прогуляться по заповедным местам, куда налетело столько кровососущих мух, - объявил Господь, и повелел архистратигу Михаилу, и ангелам выступать.

И после долгого изнурительного пути, маршрут которого составлял раввин, значительно поредевший караван, остановился неподалеку от горы Синай. Раввин специально избрал долгий путь, сделав большую петлю, дабы в точности повторить путь своих предков, вдохнуть в своих соплеменников, забытое ими в повседневности забот и суете жизни, могучее единение с Отцом и Творцом всего Сущего. Застигнутые обжигающим, как раскаленные уголья, ветром сирокко, путники лежали без сил, дожидаясь, когда уймется стихия. Закончились вода и пища. На исходе были силы, даже у молодых мужчин. И более всего страдали дети. Их высушенные жгучим солнцем и песком губы, широко раскрытые от ужаса и страха глаза, терзали сердце старого Якова. Он понял, что дальше он уже не сможет идти вслед за остальными. И последнюю свою капельку воды он отдал какой-то девочке, которая слезно молила его, целуя ему руки. И сомнение, которое крепнет всегда в минуту отчаяния и безысходности, терзало мозг и душу Якова. И хотя, он гнал мысль, что поступил неосмотрительно, не учел возраст свой и скудные силы старчества своего, но мысль эта крепла с каждым мгновением, и вызывала острую боль, как раскаленное шило.

И лишь раввин, проклинавший себя в душе за то, что выбрал этот долгий маршрут, словно одержимый, третьи сутки стоял на коленях перед Ковчегом Завета, где лежала Тора, и молил Всевышнего о помощи. И слезы отчаяния, и смертной тоски обжигали его бороду, щедро припорошенную пылью странствия. И опустился Господь с ангелами своими к месту, где расположился караван, и приказал архистратигу Михаилу преградить путь преследователям, чье учащенное дыхание было уже близко. И сплошная черная стена из песка, пыли, камней, в мгновение ока возникла на пути преследователей. И демон пустыни, завернув лицо в бедуинский тюрбан, попытался проникнуть вглубь воющей стены, где частицы песка терлись друг о друга, вызывая отвратительные звуки, но тотчас выскочил, как из огненной ванны, покачал головой и сказал: «Против этой силы даже мой Повелитель бессилен, ибо никто не сможет встать на пути Хозяина Времени и Пространства». И тотчас растаял, как дымка, оставив преследователей каравана в страхе и унижении.

И, оставаясь, невидимым для людей, Господь обозревал место. И тотчас прекратился сирокко, стало легко и приятно дышать, и повеяло свежестью моря. И даже, выжженная зноем, лишенная растительности земля, покрылась сочной зеленой травой, кусты дикого тамариска вспыхнули голубовато-красным пламенем, а от синего купола неба к земле хлынули потоки ослепительного света. И люди, забыв про жажду и голод, уже не чувствуя усталости, с изумлением оглядывались по сторонам, пытаясь постигнуть происходящее.

И тогда раввин простер руки к небу, и, охрипшим от волнения голосом возвестил: «Слушай Израиль, Господь – наш Бог, Господь един» и произнес имя Бога, как это положено было первосвященникам, которым, из всех, посвященных в таинство религиозного обряда, только им одним, разрешалось входить в «святая святых» Божьего Храма. И молились все взрослые, и даже маленькие дети протягивали ручонки к небу. И старец Яков устыдился своих сомнений, и слабости, испытывая несказанное блаженство от единения со своим народом, и близким присутствием Предвечного и Всеблагого. И Господь подошел к Ковчегу Завета, который в отличие от того – первого и всегда единственного - Ковчега Завета, сработанного боговдухновенными мастерами, был украшен золотом и фигурками херувимов, а ныне выглядел очень просто и незатейливо. Но, тем не менее, в глазах Всевышнего представлял ценность неизмеримо большую, чем все известные людям сокровища на Земле, ибо он был сделан для Господа с любовью, верой, почитанием Славы и милостей Господних.

И увидел Господь в ковчеге завета Тору, за которой послал Князь Тьмы сына Якова, сделав из него Амалека Второго, последовательного ненавистника евреев, хотя наследник Якова, нес в жилах своих кровь отца-еврея. Жуткая, непостижимая даже, для великих умов трансформация ненависти, вирусы которой передавались из поколения в поколение, вызывая к жизни отвратительные образцы человеческой породы. И появилась эта Тора на свет еще в раннем средневековье, и лучшие писцы еврейской общины Александрии трудились, переписывая тексты с древних свитков, корни которых уходили во времена возвращения евреев из Вавилонского плена. И лучшие переплетчики приложили к этой Торе свои золотые руки. Учитель, Философ, Толкователь Торы- мудрец Рамбам -имел возможность насладиться ее содержимым и, познав многие ее тайны, показывая ее своим ученикам, объяснял им, почему заповедь изучения Торы возвышается над всеми остальными заповедями. И говорил, что тому, кто раскроет тайны мудрости Торы, откроется вся глубина мироздания, ибо в ней сокрыты все знания – и тайны, и мудрость Божия, и даже то, что имя и судьба каждого человека предсказаны Торой. И другой еврейский мудрец и учитель Раши, «отец комментаторов» и толкователь Священного Писания, чья мудрость и знания были известны при королевских дворах Западной Европы, и чьи наставления и замечания по изучению Торы широко практиковались во всех богословских факультетах университетов Европы,- имел счастье лицезреть эту Тору, попавшую к нему во Францию. И вдохновившего этого, достойного сына заповедной Истины, открывать мудрость Божию людям. И после смерти Раши эта Тора побывала в Испании. И вместе с еврейскими изгнанниками попала в Германию, и видела ужасы погромов, убийств и мучений, которыми подвергали религиозные изуверы, фанатики и оболваненные ими толпы фанатиков-христиан, еврейских ученых, священнослужителей, мудрецов и духовных наставников народа, испившего, как ни один народ в мире, горькую и полную до краев чашу рассеяния и преданности еврейской вере. И увидев этот бесценный фолиант, воплощение Божьей мудрости в слове, Господь дотронулся до него, погладил переплет, и тотчас сияние святости Всевышнего вознеслось над Ковчегом Завета, над скинией*** и над раввином.

И слезы умиления и гордости за этих измученных странствиями и невзгодами людей, кто берег ипостась Бога, как зеницу ока, и повторил тяжкий, но славный путь своих предков-избранников Божьей милости, пролились из глаз Господа. И повелел он Гавриилу вести людей к горе Синай, дабы благословить их путь в Иерусалим, и укрепить их дух, и решимость жить на Земле, и служить Господу. И два огненных столпа: Господь и Гавриил шли впереди горстки людей. И все повторилось сызнова, как в годину Исхода из Египетского плена. И окуталась гора Синай клубами дыма, и заиграли трубы херувимов, ударили ввысь фонтаны воды из подножья горы, щедро напоив измученных жаждой. И пожелал Господь, чтобы старец Яков не остался почивать один в заброшенной могиле, ибо час его пробил, а добрался бы со всеми к Иерусалиму и умер, как и заповедано истинному еврею. И когда демон пустыни доложил Князю Тьмы, от взора которого ничего не могло ускользнуть, что Небесное Воинство охраняет путников, то желание заполучить эту редкую Тору и добиться своего- только раззадорили лукавого и злого И он тотчас поспешил к горе Синай.

-3-

И, утолив жажду, и насытившись манной небесной, и, вкусив самой чистой и благословенной воды божественной мудрости и доброты, отправился караван, охраняемый ангелами, к месту своего обетования, в Иерусалим, дабы продолжить род еврейский на Земле. И Господь с вершины горы Синай наблюдал, как парят над караваном облака его Божьей славы, и думал о том, что путь второго Исхода потомков Авраама, несущих не каменные скрижали, а письменную Тору, оказался значительно короче, чем у их далеких предков, сорок лет бродивших по пустыне, чтобы вытравить злокозненный дух рабства египетского и привить евреям любовь к свободе, как чудному, бесценному дару Божию. Рабы не приемлют мудрости Господней, и не постигнут знаний, ибо нет для человека более тяжких оков, чем оковы рабства и невежества, что и заставляет его быть в вечной кабале у Князя Тьмы.

- Воистину пути Господни неисповедимы, - воскликнул Князь Тьмы, обозревая облака славы и клубы дыма над Синаем. – Вечноживущий, почтил нас своим присутствием, и я воспользуюсь, этим редким случаем, чтобы высказать ему то, что не успел сделать при живом Моисее, который был наделен чудесной божественной силой.

И архангел Гавриил сообщил Господу, что прибыл Князь Тьмы и хочет засвидетельствовать Всевышнему свое почтение, и просит принять его. И Господь милостиво согласился принять того, кто когда-то без приглашения входил в чертоги Бога, и был один из самых достойнейших в окружении Всевышнего, но жажда быть единым и предвечным, и зависть к своему Господу и Творцу -вызвали между ними глубокую пропасть вражды и неприязни.

- Властитель Вселенной, я несказанно счастлив, что ты все же решил возродить жизнь на Земле, ибо нет ничего более унылого и скучного, чем дом без хозяина и стол без едока, - сказал Князь Тьмы, приветствуя своего Повелителя. – И уж коль ты осчастливил всех нас, и прибыл на заповедный для тебя Синай, то будем надеяться, что новоявленный Моше столь щедро будет наделен мудростью, и Дух Господень снизойдет на него.

- С той же щедростью, что и ненависть, которую ты так усердно внушил новоявленному Амалеку, - усмехнулся Господь. - Ну, этот полукровка из пришлых инопланетян – жалкая копия незабвенного внука Исава. Эти пришельцы слишком флегматичны и рациональны, и ни в какие сравнения не идут с героями старого, доброго времени.

- Скучная намечается история?

- Боишься остаться не у дел, искуситель и соблазнитель?

- Я не стал Единым, хотя каюсь, и вынашивал эту мысль, чего уж скрывать это перед тем, кому доступны зарождения мысли и зигзаги разума, но ведь я и лишним не оказался. Фактически, мы дополняем друг друга. День сменяется ночью, а все то, что зарождается, зреет и цветет, рано или поздно портится и гниет.

- Эту работу среди людей ты довел до совершенства, ибо все то, что только начало цвести, стало портиться не без твоей помощи, что и вызвало их поголовную гибель.

- Это извечный спор, где все стрелы направлены в мою сторону. Легче обвинить меня во всех кознях, чем признать неблагодарность рода человеческого и тягу людей к вкусным соблазнам, чем к пресной праведности.

- Именно это, ты, мне хотел сказать? – спросил Господь. – Впрочем, продолжай и говори все- то, что лишает тебя покоя.

- Властитель Вселенной, когда тебя посетило желание сотворить человека, чье присутствие украсило бы Землю и радовало бы своего создателя, то я был единственный, кто выразил сомнение, что существо, рожденное из ничего, из праха - станет воплощением твоей Божественной мудрости. И сама мысль о том, что окружение небесное должно служить верой и правдой этой забаве Божьей, которую ты, почему-то назвал детищем своим, хотя к нам, истинным твоим детям, ты относился с большей строгостью и меньшим терпением,- обижало духовные создания. Ты дал людям Тору, которая предназначалась твоим духовным созданиям, и это дало основание, этому твоему дерзкому любимцу Моше, спорить с ангелами. И упрямо доказывать им, что простые смертные постигнут Бога. Но невежественные пастухи, привыкшие к рабству, даже имея под руками Тору, продолжали поклоняться моим идолам и жаждали соблазнов и наслаждений, и все их познание Бога сводилось к страху.

- Страх и невежество – плохие учителя в постижении премудрости, - согласился Господь.

- И что же, постигли они Бога? Нет! Достигли они уровня высочайших знаний, благодаря не знакомству с твоей Торой, а исключительно своему упрямству и чувству соперничества, что я им привил за многие тысячелетия? Тогда они сами захотели стать Богами и это, согласись, определило исход этой последней цивилизации, о которой у меня остались самые приятные воспоминания.

- Бога не дано постигнуть ни невежде, ни высочайшему уму. Чтобы постигнуть Бога, надо быть Богом, - уточнил Всевышний. – Ты ведь им не стал, хотя имел богатые возможности постигнуть мудрость Божию, в тех самых Священных Писаниях, которые существовали до появления первых людей на Земле. Но тебя не мудрость влекла, ибо она зиждется на доброте и сострадании, а власть над Вселенной. И взамен той же Торы небесной, ты предпочел магию, чародейство и волшебство. Если кто и желал оставить мир людей в рабстве, так это ты, ибо так проще помыкать ими. Я же дал людям право свободного выбора, как жить и каким идеалам служить, в согласии с заповедями моими.

- «Не создавай себе кумира», - насмешливо произнес Князь Тьмы. – Ты разрушил моих идолов на земле, но уничтожить кумиров соблазна, даже тебе не под силу. И кого бы ты ни возрождал на Земле, они все равно будут служить мне!

- Не служить, а прислуживать, - сказал Господь. – Когда им плохо и страшно, то перед смертью они просят меня, и зовут меня. Что ты можешь знать о муках отца, которому жалко и падшего грешника, соблазненного и брошенного тобой, и праведника? У тебя никогда не было детей и не будет, ибо суть духовности твоей – бесплодие и ненависть. Даже все те, кто тебя окружают и прислуживают, - все твое черное воинство: ненавидит тебя и боится. А дабы поддерживать в них и в смертных людях – твоих жертвах – вечный страх, ты придумал себе уродливые, жуткие и безобразные воплощения. А ведь до падения твоего, когда ты был среди нас, все окружение Господне любовалось твоим одухотворенным видом, но жажда единовластия иссушила тебя. Ты захотел стать Богом, но был лишен самого главного дара: любви, ибо она и есть – суть Божья. Ты, даже несчастней тех смертных, кому я дал право выбора: падать в бездну тьмы или остаться человеком свободным и духовно зрелым. Рано или поздно они окончательно сделают свой выбор и не свернут с дороги света, и существа из праха - из ничего - станут все же совершенными созданиями, которым ты уже не сможешь вредить. Ты, самое несчастное создание, ибо ты, никогда не познаешь счастья любви и все твои чародейства – пустой звук по сравнению с той радостью, которую испытывает душа любящая. Сын мой, смири гордыню, вернись в мир света и радости.

Князь Тьмы вздрогнул и, стараясь, не смотреть в глаза Господа, мгновенно исчез.

-4-

Прошло пятьдесят земных лет. Давно уже умер раввин, который, получив Божье благословение, привел людей в Иерусалим. И старина Яков умер в этом вечном городе и был похоронен, как подобает истинному еврею. И заупокойную молитву кадеш прочитал над ним мальчик, его спутник, разделивший с Яковом все тяготы и лишения этого долгого, незабываемого пути. Возрожденное человечество заново постигало премудрости и опыт жизни, как человек, переболевший тяжелой болезнью и, чудом оставшийся жить, постигает все забытое после глубокого летаргического сна. Тору, ставшую всенародным и национальным достоянием, хранили в том же ковчеге завета, поместив эти святыни в храм Божий. А для того, чтобы время не вытравило из памяти новых поколений встречу с Господом на Синае и чудесное спасение горстки людей, сплоченных единой верой и любовью Господней- открыли музей. В нем поместили фотографии всех тех, кто пришел в Иерусалим и принес Тору на вечное хранение. Из всего состава каравана, который вел седобородый раввин, в живых еще оставались несколько человек, кто осилил этот путь, будучи еще ребенком. Однажды музей посетили юноша и девушка. Они приехали издалека. На лице девушки явственно проступали черты ее инопланетной прабабушки, давшей жизнь многочисленному поколению, а лицо ее спутника запечатлело точную копию прародителя Якова. И это молодое лицо, освещенное живым блеском характерных еврейских глаз, сразу же вызвало неподдельный интерес у служителей музея. В первом же зале, где висели фотографии участников, юноша и девушка, приехавшие издалека, подошли к стенду, который рассказывал о Якове, одном из участников этого беспримерного пути и патриархе их рода. И здесь сходство с юношей было просто удивительно.

- Послушай, Амалек, когда ты состаришься, то будешь похож на него, как две капли воды, - рассмеялась девушка.

- Проклятая насмешка судьбы, надо же было, чтобы этот ненавистный мне образ приклеился ко мне, как родимое пятно, - проворчал юноша.

- Я тебе обещаю, когда ты женишься на мне, то наши дети будут похожи только на меня, - пообещала девушка. – Слушай, Амалек, а все же, почему, патриарх Яков бросил нашу самую любимую, самую лучшую прабабушку на свете? Может, он тогда был не в своем уме?

- Никогда не называй его патриархом! – ощерился Амалек. Патриарх нашего народа – старший сын нашей прародительницы и мой дедушка. А этот, старый еврей Яков, всегда был нам чужим и, как говорил мой учитель, в нем был силен этот еврейский дух, который делает их такими живучими. Теперь, когда их значительно меньше, чем нас, надо окончательно искоренить эту породу на Земле, иначе они сделают нас своими рабами. И еще надо уничтожить эту древнюю книгу, эту их Тору, с помощью которой они так искусны в своем чародействе, и которую никто, кроме них, не может расшифровать. Именно в этой, проклятой книге, все их секреты их невиданной живучести, и пока она с ними, никому не дано искоренить их до последнего человека. Учитель сказал, что я должен сделать то, что оказалось не под силу славному и неукротимому Амалеку Первому, чье имя я ношу, и, кто первый объявил им войну на полное уничтожение. Я доведу его дело до конца.

- У тебя все мысли только и заняты этим мщением и уничтожением, а молодость пролетит, и не успеешь насладиться жизнью. И твой учитель – преотвратительнейший тип. Когда улыбается, то такое впечатление, будто ножом по горлу полоснули. Один глаз у него не то зеленый, не то красный, а другой - черный и даже зрачка не видно. И когда он появляется у тебя в саду, почему-то цветы вянут. Он мне не нравится, Амалек!

- Замолчи, глупая! Тебе не дано постичь Учителя. Он никого не боится. Когда он передаст мне все секреты черной магии, которой он единственный владеет в совершенстве, я сотру в порошок этот поганый народ Израилев и от этого музея не оставлю камня на камне.

- Он что, сильнее даже Бога, которому молятся наши родители?

- Он и есть мой Бог, и другого мне не надо. Идем, Тинта, я хочу еще кое-что посмотреть.

Смотрительница музея протянула им копию священной Торы, отпечатанную в местной типографии, как подарок всем тем, кто посетил этот музей, и предложила сделать запись в книге. Юноша, увидев книгу, изменился в лице, покачал головой, направился к столу, где лежала книга записей посетителей музея. Размашистым, неровным почерком он написал: « Я еще вернусь!!!»

© Леонид Шнейдеров

--------------------------------------------------------------------

* Кадеш – заупокойная молитва над телом усопшего.

** Амалек – внук Исава, внучатый племянник патриарха Иакова- прямой потомок прародителя евреев Авраама. Самый первый и главный враг еврейского народа. Второе его воплощение осуществилось в Гитлере. Третье воплощение предсказано Леонидом Шнейдеровым в исторической новелле: »Акварели Гитлера».

*** Скиния – шатер, где хранили Ковчег Завета.