Не свыкшись с новым именем своим,
я шёл к тебе, надеждою томимый, —
вот так сквозь жар пустыни зримый
бредёт в оазис пилигрим.

И,отказавшись доверять глазам,
смотрел я, как мой раб тебя уводит:
Вы шли, изысканно болтая о погоде.
Но не дал воли я слезам.

Тоскливый вечер стыл. Твоё окно
свечою сквозь туман во мне светило.
Всё то, что не было и было,
сгорело, миру дав тепло.