Курит женщина в коридоре,
И не «Космос», а «Беломор».
С ребятишками сын мой спорит –
Ах, какой это страшный спор!

Все ничейно… Поля? – Вот те на…
А по-русски выходит «поляна».
И высокое слово «страна»
На две трети читается «рана».

В одном лице-и жертва, и палач…
В одном лице-и горе, и потеха.
Задорный смех, в котором горький плач,
И горький плач, в котором столько смеха.

человек на экране снимает пальто
и бинты на лице, под которыми то,
что незримо для глаза и разумом не,
и становится частью пейзажа в окне –

Мне настучало пятьдесят.
Отмотано две трети срока
И в двух отечествах подряд
Не вышло из меня пророка.

Без горсти святотатства и порока
Мне пресным будет блюдо бытия.
Воспитанный в излишествах барокко,
Я готике английской – не судья.

Мой добрый гений, невозможный зверь!
Я точен был, мой разум был отточен,
А жизнь легко читалась между строчек
Под твой душистый и пушистый хмель.

Юрию Кравцову

Когда седлали мы коней
В предожидании начала –
Там, на рассвете наших дней
Такая музыка звучала!

Когда наступят холода
присяду молча у камина.
Во льды оденется вода
и под окном заснет калина.